Колин Оукли - Когда я уйду

Я шумно вздыхаю. И краем глаза замечаю полупустой, запотевший стакан на тумбочке Джека. Беру его, ладонью стираю мокрое кольцо с поверхности из прессованного дерева и отношу стакан на кухню.

Когда мы только стали жить вместе, меня здорово расстраивали неряшливость и безалаберность Джека. Мы были типичной новобрачной парочкой, хотя еще не поженились.

– Я не твоя гребаная горничная! – выпалила я во время особенно жаркого скандала.

– Я этого никогда и не просил, – последовал холодный ответ.

Мы были противниками на поле битвы, и ни один не хотел уступить. Джек настаивал на том, что мусор и беспорядок его не волнуют. Он был не против уборки, просто не желал об этом думать. Я твердила, что если он меня любит, то подумает об этом и будет убирать за собой. Каждая грязная тарелка, на которую я натыкалась, каждая куртка или пара туфель, так и не попавшие обратно в шкаф, были ощутимым оскорблением: «Я не люблю тебя! Плевать мне на твои чувства! Я намеренно оставляю кофейную чашку на раковине в ванной, чтобы достать тебя! Ха! ХАХАХА!»

Но, как большинство пар, мы в конце концов притерлись друг к другу. Я медленно училась понимать, что его неряшливость – всего лишь неряшливость, а не посягательство на мое достоинство. А Джек время от времени делал, правда, не слишком усердные, попытки избавиться от горы бумаг на письменном столе в кабинете, которые грозили лавиной сойти на выщербленный деревянный пол. В лучшие дни даже вспоминал о необходимости возвращать грязную посуду на кухню.

Только вот посуда никогда не доходила до посудомоечной машины.

Холодный сквозняк приветствует меня, пока я выливаю остатки цветного молока из импровизированной миски Джека в раковину и ставлю ее в посудомойку. Смотрю на ряд окон над краном, любуясь их состарившейся красотой, и сокрушаюсь от их бестолковости. Дело не только в том, что они сохранили мелкие стеклянные переплеты с двадцать шестого года, когда наш дом был построен, но и в том, что деревянные рамы столько раз перекрашивали, что из-за бессчетных слоев краски они перестали закрываться как следует, и в трещины и просветы сильно дует. Их нужно полностью заменить, но пока нам не по карману такая дорогая мера. Я просто собираюсь заткнуть щели. Номер тридцать семь в моем постоянно меняющемся списке задач, призванных удержать наше испанское бунгало от окончательной разрухи.

Когда два года назад мы искали дом, я с первого взгляда влюбилась в скругленные двери, красную черепичную крышу, каменное переднее крыльцо с перилами из черного кованого железа и желтые оштукатуренные стены. Представила, как лениво ем ломтики сыра манчего и запиваю вином под большим оливковым деревом на заднем дворе. Но Джек не был так уж очарован.

– Это не оливковое дерево, – заявил он, грубо разрушая мою фантазию. – И дом нуждается в основательном ремонте. Таунхаус вполне готов, бери и въезжай. Свежая краска и тому подобное.

Я покачала головой, думая об арочном закутке в прихожей и антикварном телефоне, который найду на блошином рынке и поставлю на настенную полку.

– Это то, что надо.

– У меня не будет времени сделать все, что требуется в этом доме, – сопротивлялся он. – Сама знаешь, какой у меня график.

– Но у меня будет. У меня полно времени. Тебе и пальцем пошевелить не придется. Даю слово.

Но он попытался снова:

– Видишь этот двор? Вряд ли во всех этих сорняках найдется хотя бы одна травинка.

– Я все выполю. Честное слово.

Он вздохнул. Джек уже успел узнать меня настолько, чтобы понять: если я что-то решила, ни за что не отступлюсь. И поэтому нехотя сдался.

– Только ради тебя, – подчеркнул он.

Я улыбнулась и обняла его, довольная своей победой.

– Все будет идеально, – заверила я.

Но до идеала было далеко. Вскоре после того, как мы переехали, я поняла, что Джек первым угадал (хотя я никогда бы не признала, что он прав): дом нуждался не просто в косметическом ремонте. Работы было много. После того, как я выкрасила все внутренние перегородки и стены, установила новые воздушные фильтры, выполола сорняки во дворе, промыла под напором внешние стены, оттерла, отполировала и пропылесосила все, на что падал глаз, взорвался наш обогреватель. Через пять месяцев за ним последовал кондиционер. Потом лопнула труба, затопив подвал, и именно тогда мы столкнулись с проблемой плесени, которая все это время поджидала за стенами. После того, как мы погасили пламя (в случае с обогревателем это нужно понимать буквально), на двери холодильника все еще оставался список недоделок, которые нужно устранить. В него входят такие пункты, как: вызов электрика, который должен сделать заземление, установка новых плинтусов на кухне, полировка деревянных деталей и, конечно, уплотнение незакрывающихся окон.