Фредрик Бакман: Здесь была Бритт-Мари

– Да какая разница. Он и так уже весь облез и в царапинах!

Внутри у Бритт-Мари все закричало.

– Вам, конечно, не приходило в голову, что это из-за того, что вы не пользуетесь подставками, – констатировала она.

Разумеется, благожелательно. А не «пассивно-агрессивно», как сказали про нее дети Кента, когда думали, что она не слышит. Бритт-Мари вовсе не пассивно-агрессивная. Она просто заботится обо всех. Однажды она услышала, как дети Кента назвали ее «пассивно-агрессивной», и несколько недель очень заботилась об окружающих.

Вид у девушки из службы занятости сделался несколько напряженный. Она потерла брови.

– Ну… вас зовут Бритт, да?

– Бритт-Мари. Бритт меня называет только сестра, – поправила Бритт-Мари.

– Вы только… заполните бумаги. Пожалуйста.

Бритт-Мари покосилась на документ, требующий выложить, где она живет и кто такая. Сколько же бестолковых документов нужно сегодня собрать, чтобы считаться человеком! Общество не подпустит тебя к себе, пока не предъявишь ему кучу дурацких справок.

В конце концов она нехотя вписала имя, фамилию, личный номер и номер мобильного. Графа «Адрес проживания» осталась пустой.

– Какое у вас образование? – продолжала допрашивать девушка.

Бритт-Мари вцепилась в сумочку.

– С вашего позволения, у меня великолепное образование, – проинформировала она.

– Но официально вы ничего не заканчивали?

Бритт-Мари коротко выдохнула. Не фыркнула, разумеется: Бритт-Мари не из тех, кто фыркает.

– С вашего позволения, я разгадала огромное количество кроссвордов. Без образования подобное просто невозможно, – парировала она.

И отпила крохотный глоточек кофе. Совсем не такого, как у Кента. Кент варит необыкновенно вкусный кофе, это все говорят. Бритт-Мари отвечает за подставки, а Кент за кофе. Так устроена их совместная жизнь.

– О, – одобрительно улыбнувшись, девушка попробовала зайти с другого конца: – А какой у вас опыт работы?

– Моя последняя должность – официантка. Я получила исключительно хорошие рекомендации, – сообщила Бритт-Мари.

Девушка, кажется, воспрянула духом. Но ненадолго.

– А когда это было? – спросила она.

– В семьдесят восьмом году.

– О. – Девушка попыталась снова изобразить улыбку (без особого успеха). Потом сделала еще один заход: – И с тех пор вы не работали?

– С тех пор не прошло ни дня, чтобы я не работала. Я помогала мужу вести дела его предприятия, – оскорбилась Бритт-Мари.

Девушка снова воодушевилась. Можно подумать, она специально этому училась.

– Какую работу вы выполняли на этом предприятии?

– Я растила детей и заботилась о том, чтобы наш дом выглядел благопристойно.

Девушка улыбнулась, скрывая разочарование – так улыбаются люди, которые не понимают разницы между «жилплощадью» и «домом». А вся разница на самом деле – в заботе. О том, чтобы были подставки под настоящие кофейные чашки, чтобы по утрам покрывало на кровати было натянуто так туго, что если, как говорит в шутку Кент своим знакомым, споткнешься о порог спальни, то «скорее сломаешь ногу о покрывало, чем об пол». Бритт-Мари терпеть не могла таких шуток. Цивилизованные люди поднимают ноги, переступая порог спальни. Неужели это так трудно? Быть людьми?

Когда они с Кентом куда-нибудь уезжают, Бритт-Мари двадцать минут посыпает матрас пекарским порошком, прежде чем постелить покрывало. В пекарском порошке содержится сода, бикарбонат натрия, он впитывает грязь и влагу. По опыту Бритт-Мари, сода помогает почти от всего. Кент обычно ворчит, что они опоздают; тогда Бритт-Мари сдержанно складывает руки в замок на животе и отвечает: «Перед отъездом нужно обязательно застелить кровать. Что, если мы погибнем?»

Вот по этой причине Бритт-Мари и ненавидит всякие поездки. Смерть. От смерти не поможет даже сода. Кент говорит, что она перегибает палку, и тогда внутри у Бритт-Мари все кричит. Люди то и дело погибают в поездках; если домовладелец взломает дверь квартиры и обнаружит несвежий матрас, что подумают соседи? Что Кент и Бритт-Мари жили в грязи, как свиньи?

Девушка посмотрела на часы:

– Ну… ладно.

Бритт-Мари в ее тоне услышала некоторую критику и тотчас перешла в оборону:

– Дети – близнецы, и у нас есть балкон. С балконом больше хлопот, чем кажется.

Девушка медленно кивнула:

– Сколько лет вашим детям?

– Это дети Кента. Им по тридцать.

Девушка кивнула еще медленнее:

– Значит, они уже не живут с вами?

– Разумеется, нет.