Хелен Браун - Кошки-дочери. Кошкам и дочерям, которые не всегда приходят, когда их зовут

Хотя я никогда не пыталась сделать из Сэма святого, Лидия, судя по всему, воспринимала его именно так. Может, на подсознательном уровне она всегда сравнивала себя со старшим братом, который казался ей безупречным.

– Я зря потратила пять лет жизни, – тихо плакала она. – Могла бы ходить на вечеринки и веселиться с друзьями, вместо того чтобы часами медитировать.

Тихо баюкая дочку, я перебирала в уме события последних дней. Теперь многое обретало смысл – и то, что Лидия снова начала отращивать волосы, и то, что она промолчала в ответ на предложение Учителя. Моя дочь не посвятила себя древней религии, она по-прежнему была хозяйкой своей жизни.

– Я должна вернуться домой, – сказала Лидия.

Теперь, когда я поняла ее любовь к монастырю и Шри-Ланке, она собирается вернуться домой?

– Правда? – на всякий случай спросила я. – Никаких бордовых одеяний?

Господи, что же я делаю? Уговариваю ее стать монахиней?!

– Это место навсегда останется в моем сердце, но…

Лидия замолчала. Я едва сдержалась, чтобы не попытаться закончить предложение за нее.

– Но что?

– Мне больше не кажется правильным оставаться здесь. Когда-нибудь я вернусь, но вряд ли в ближайшем будущем. Я хочу стать магистром психологии. Я созванивалась с Мельбурнским университетом, они сказали, что у них есть для меня место. Хочу как-нибудь совместить то, чему научилась в монастыре, с западными знаниями…

Она уткнулась носом мне в шею и спросила, можно ли ей улететь домой вместе со мной. И пожить с нами какое-то время.

Путешествие на Шри-Ланку многому меня научило. Во-первых, я совершенно зря волновалась по поводу примитивных туалетов, вегетарианского карри и кровожадных комаров. Ужасный остров слез оказался оазисом восхитительных контрастов. Более того, он пробудил во мне искательницу приключений, которой я была когда-то.

Но что важнее всего, этот прекрасный остров помог мне обрести взаимопонимание с дочерью. Я осознала, что напряжение между нами происходило из-за нашего сходства, а не различия.

Небо окрасилось в алый, а затем пурпурный цвет.

– Я ужасно виню себя за то, что уехала, когда ты заболела, – прошептала Лидия, утирая слезы.

– Зато ты вернулась, когда была нужна мне больше всего, – возразила я. – И замечательно ухаживала за мной. Спасибо Стиву за то, что оплатил перелет.

Лидия выпрямилась и удивленно моргнула:

– Это не папа заплатил за билет, а Учитель.

– Твой Учитель? – ахнула я. – Я думала, он пытается удержать тебя здесь!

Дочь покачала головой:

– Нет, он этого никогда не делал. В то время он вообще отказывался меня чему-либо учить. На самом деле, он со мной почти не разговаривал. И ясно давал понять, что мое место рядом с тобой. Для буддистов чрезвычайно важна семья.

Да, самый большой сюрприз Остров счастливых откровений приберег напоследок. Обаятельный монах, которого я подозревала в том, что он пытается заманить мою дочь к себе в монастырь, на самом деле был человеком воистину великодушным и понимающим. Мне стало не по себе из-за того, что я так плохо о нем думала. Учитель ни на секунду не забывал об интересах нашей семьи. Неудивительно, что Стив не ответил на мою благодарственную открытку.

Но несмотря на смятение мыслей и чувств, я ясно понимала одно: моя дочь решительно настроена сделать свой вклад в этот мир.

Нас окутала непроницаемая тропическая темнота; голоса монахов стихли вдали. На смену им пришли ночные птицы и насекомые, которые в свою очередь принялись петь о счастье жить.

Когда такси подъехало к Ширли, в небе появилась двойная радуга. В нижней цвета были настолько яркими и живыми, что я без труда могла выделить их по одному. Никогда не видела такой четкой радуги. Та, что расположилась выше, была слегка расплывчатой. Она перекинулась через первую заботливой дугой, словно мама-радуга, присматривающая за своей дочкой и радующаяся ее красоте.

В окне гостиной мы заметили знакомый силуэт. Едва завидев нас, Джона выгнул спину и замахал хвостом. Прижав морду к окну так, что даже с улицы был заметен синий блеск глаз, он не сводил с нас пристального взгляда.

– Кто-то очень рад тебя видеть, – сказала я Лидии.

Пока она бежала по дорожке к дому, Джона спрыгнул с окна и поспешил к входной двери. Вскоре мы услышали требовательное мяуканье. Лидия повернула ключ в замке, и Джона протиснулся в открытую дверь, чтобы забраться на руки к хозяйке.