Сара Маккой - Дочь пекаря

Сочная брюнетка в пурпурном плиссированном платье осмотрела Элси с головы до ног, задержавшись на носках туфель. Элси проследила за ее взглядом и поспешно спрятала мамину обувку под платье. Подошел официант с подносом светлых пузырящихся фужеров. Йозеф подал фужер Элси:

– Ну вот. Я держу слово. Только осторожнее. Как оно подействует, можно понять, только когда попробуешь.

Шампанское. Элси проглотила слюну. Кинозвездам на экране оно кружит голову с полглотка. Пусть и Элси вскружит, как в сказке. Любуясь, она взяла бокал. Никогда не знала, какого оно цвета, оказывается, светлое золото, точно зрелые колосья пшеницы. Наверное, сладкое, как мед, и сытное, как хлеб. Элси облизнула губы и отпила.

Рот больно щипануло колкими пузырьками. Сухой брют. Полон рот разведенных в воде дрожжей. Элси сглотнула, чтоб не выплюнуть напиток обратно в фужер, но не успела скрыть гримасу.

Йозеф засмеялся:

– Привыкнешь.

– Давай еще глоток, потом еще. Если не понравится и с третьего, я допью. – Кремер хмыкнул. На тучном брюхе затрещали пуговицы.

Против своей воли Элси вспомнила мамин совет и выдавила жалкий смешок. В конце концов, это товарищ Йозефа. Ей хотелось ему понравиться. Она последовала совету Кремера и принялась глотать, стараясь допить побыстрее.

– Прозит! Стойкая у тебя фройляйн, Йозеф, – сказал Кремер. – Давайте станцуем, а Йозеф тем времени добудет вам еще.

Элси поймала взгляд Йозефа.

– Я не очень хорошо танцую, – сказала она.

– Ничего. – Кремер взял ее под локоть и повел к танцполу. – Я медленно.

Он притиснул ее к себе, одну руку положил ей на талию, другой сжал пальцы в перчатке. Его жесткий мундир вминал стеклярус платья ей в кожу тысячей маленьких иголок.

Элси глянула на Йозефа через плечо. Тот улыбнулся, отсалютовал ей пустым бокалом. Когда он отвернулся, чтобы позвать официанта, рука Кремера скользнула по шифону ниже спины.

Элси отпрянула. Щеки вспыхнули.

– Герр Кремер!

Он схватил ее за руку и дернул к себе:

– Тихо! Это званый вечер. Не надо сцен, фройляйн. – Он оскалился и закружил ее в толпе. – Я хотел поговорить с вами приватно. Видите ли, некоторым кажется странным, что человек с положением Йозефа ухаживает за необразованной дочерью простого пекаря, в то время как есть девушки получше, включая вашу сестру.

Она поморщилась при намеке на ее школьные успехи. Гейзель окончила гимназию одной из лучших, Элси же ограничилась хауптшуле , да и там не доучилась: после восьмого класса уже работала в пекарне целыми днями. Хотя она видела майора Кремера впервые, он слишком осведомлен о ней и ее семье.

– В наши дни вокруг столько шпионов. Красивое новое личико всем подозрительно. – Он сунулся совсем близко и вгляделся ей в лицо, обдав горячим тухлым дыханием.

Элси резко отвернулась:

– Моя семья знакома с Йозефом много лет.

– Да, но откуда мне знать, сколько секретов ты успела передать врагу.

– Я не шпионка! – прошипела она. – Мой отец печет хлеб для штаба партии в Гармише. Моя сестра в Программе Лебенсборн.

– Мне неинтересно про твоего отца и сестру. Мне интересно про тебя. – Он цыкнул зубом.

Они кружились по танцполу. Женщина с павлиньими перьями в седых волосах наморщила нос, когда они столкнулись локтями. Элси нервно сглотнула. Голова шла кругом. Никакая она не шпионка, но чем это докажешь? Одними словами?

От мундира Кремера несло потом и табаком. Пузырьки шампанского подкатывали к горлу. Ей хотелось закатить майору пощечину, позвать Йозефа, но острые молнии на эсэсовской эмблеме напомнили, что тогда грозит ей и ее родным, и она проглотила горечь.

Песня окончилась. Квартет опустил смычки, музыканты встали и поклонились.

– Шампанское, дорогая.

С перепугу Элси выбила бокал из рук Йозефа; вино, шипя, пролилось на них.

– Ой, извини, пожалуйста. – Она стерла капли с лацканов его мундира. Крахмал не дал им впитаться. Ее платью повезло меньше: шампанское исполосовало кремовый подол.

– Это можно поправить. – Йозеф взял ее под локоть. – Я знаю место, там что угодно отчистят мылом и свиной щеткой. – Он поцеловал ей руку.

– Спасибо за танец. Это было восхитительно. – Кремер щелкнул каблуками и с усмешкой удалился. Руководитель квартета вышел на подиум:

– Дамы и господа, усаживайтесь, пожалуйста, поудобнее, и мы начнем наше рождественское представление.

Йозеф и Элси сели поближе к центру зала. В дальнем конце стола восседал Кремер с фрау Кремер, слабой тенью женщины, остроносой и осунувшейся. Она поймала взгляд Элси и сузила глаза.