Мо Янь: Перемены

Когда Хэ Чжиу ушел прочь, Лу Вэньли все еще плакала. Учитель Чжан, явно потеряв терпение, сказал:

– Хватит уже! Хэ Чжиу хотел сказать, что хочет, как твой папа, быть водителем, а не по-настоящему твоим папой, кроме того, даже если бы он и впрямь хотел стать твоим папой, разве такое возможно?

Когда учитель Чжан произнес эти слова, Лу Вэньли подняла голову, достала цветастый носовой платок, вытерла глаза и перестала плакать. Глаза у нее были большие и довольно широко расставленные, из-за чего, когда Лу Вэньли на кого-то смотрела не мигая, лицо приобретало глуповатое выражение.

Почему отец Лу Вэньли стал нашим идеалом? Все дело в скорости. Все мальчишки обожают скорость. Если дома за едой мы слышали звук ревущего мотора, то бросали все и бежали к началу проулка, чтобы посмотреть, как отец Лу Вэньли на «ГАЗ-51» цвета хаки несется на всех парах через деревню с запада или с востока.

Куры, которые копались в грязи в поисках пищи, в страхе разлетались, а псы, беззаботно прогуливавшиеся по улицам, поспешно ныряли в канавы. Короче говоря, при приближении грузовика начиналась настоящая суматоха, прямо-таки иллюстрация выражения, каким описывают переполох: «куры разлетаются, собаки разбегаются». Несмотря на то что частенько эти самые куры и собаки попадали под колеса и погибали, грузовик отца Лу Вэньли не снижал скорости. Хозяева кур и собак молча уносили или отволакивали трупы, но никто никогда не протестовал и не причинял беспокойства отцу Лу Вэньли. Автомобиль и должен быть быстрым, а иначе какой это автомобиль? Куры и собаки должны уворачиваться, а не наоборот. Поговаривали, что этот «ГАЗ-51» – советский грузовик, оставшийся со времен движения за сопротивление американской агрессии [2], на кузове еще остались следы от пуль после американского авианалета. Другими словами, это заслуженный грузовик со славной историей, пока бушевала война, он, несмотря на ураганный огонь, доблестно прокладывал себе путь под градом пуль, а в мирное время продолжал носиться по дорогам, поднимая облака пыли. Когда грузовик проезжал мимо нас, через стекло мы видели самодовольное лицо папы Лу Вэньли. Иногда он надевал темные очки, иногда – нет, иногда носил белые перчатки, иногда был без них. Мне больше всего нравилось, когда на нем и темные очки, и белые перчатки, поскольку мы смотрели один фильм, в котором наш героический разведчик в белоснежных перчатках и солнцезащитных очках, выдавая себя за неприятельского командира, отправился в тыл врага на огневые позиции. Он сунул руку в белоснежной перчатке в орудийный ствол, перчатка стала черной, и тогда он командным тоном спросил, мол, это так вы следите за пушками?

Форма вражеской армии в американском стиле выглядела действительно красиво, и наш неустрашимый разведчик в этой форме, белоснежных перчатках и темных очках казался воплощением героического духа и был бесконечно элегантным. После просмотра фильма мы долго еще любили изображать героя, копируя его жесты и слова: это так вы следите за пушками? Но без белых перчаток выходило не похоже. Мы мечтали раздобыть где-нибудь пару белых перчаток, а уж о военной форме, темных очках и револьвере, который болтался у разведчика на ремне, и мечтать не смели, это уже высший пилотаж. Многие мальчики из нашего класса и даже некоторые девочки восхищались Хэ Чжиу, и не только потому, что он покинул школу столь необычным образом, но и потому, что вскоре после ухода Хэ Чжиу устроил перед всеми учениками и учителями экстравагантное представление.

Произошло это первого июня, в День защиты детей, когда все ученики и учителя собрались на стадионе за воротами школы на торжественную церемонию поднятия флага. Хотя наша школа и находилась в захолустье, но поблизости располагался колхоз, а среди одаренных молодых людей, которых объявили «правыми» и направили туда трудиться, некоторые особенно хорошо разбирались в культуре и спорте и стали работать у нас в школе подменяющими учителями. Они так натренировали Лу Вэньли, что она выиграла в уезде Гаоми [3]чемпионат по настольному теннису среди юниоров, а Хоу Дэцзюнь победил в первенстве по прыжкам с шестом в Чанвэй. А еще они организовали в школе образцовый военный оркестр. Оркестр укомплектовали одним большим и десятью маленькими барабанами, двумя парами тарелок, десятью корнетами, десятью тромбонами и двумя блестящими тубами, которые висели на поясе и смотрели в небо. Деревенские жители и раньше видели ударные инструменты, они привыкли к грохоту барабанов, ударам гонга и звону тарелок: бом-бом-дзинь, бом-бом-дзинь, бом-дзинь-бом-дзинь. Скучный и монотонный шум. Когда наш военный оркестр впервые показал на спортплощадке, на что он способен – стиль, манеры, интерес, а еще бравурные ритмы и мелодии, мы буквально раскрыли односельчанам глаза и уши. Кто из них видел раньше почетный караул? Кто слышал подобную музыку? В школе каждому участнику оркестра выдали униформу: мальчикам – синие шорты и белые рубашки, девочкам – белые рубашки и синие юбочки, на ногах у всех белые гольфы и белые кеды, на лицах – румяна, брови подведены угольным карандашом, у девочек в волосах красные ленты, а у мальчиков на шее повязаны красные галстуки, действительно очень красиво. Более того, на руки им надели тонкие белые перчатки! Все эти инструменты и одежда потребовали огромных затрат, если бы мы продали все школьные парты и стулья и вдобавок этот ржавый железный колокол, все равно не хватило бы. Но для колхоза «Цзяохэ» такие расходы все равно что перышко с курицы, я не говорю «капля в море», поскольку это было бы преувеличением. Колхоз «Цзяохэ» описан во многих моих повестях, как и «правые элементы», которые, по моему мнению, вели разгульную жизнь и веселились на полную катушку. В моей повести «Забег на длинную дистанцию тридцатилетней давности» речь в основном именно о «правых элементах», заинтересовавшиеся читатели могут найти и ознакомиться. Но события той повести я по большей части выдумал, эта же главным образом соткана из воспоминаний, если что-то не соответствует действительным фактам, так это потому, что дело было давным-давно, память меня подвела.