Николас Монтемарано - Я и Она. Исповедь человека, который не переставал ждать

Формочки для льда пусты. Я выхожу во двор с ножом в руке и откалываю по кусочку от льдины, намерзшей внутри пустого цветочного горшка. Телефонные провода провисли до самой земли. Деревья сверкают в последних лучах дня – а ведь некоторые из них уже были готовы распустить почки. Я приношу Сэм несколько кусочков льда, завернутых в тряпку для мытья посуды.

Ральф валяется на спине, подставляя гостье живот.

– Вот теперь я могу с тобой поздороваться, – говорит Сэм, поглаживая собаку.

– Вы нравитесь Ральф. С другой стороны, ей все нравятся.

– Девочка – по кличке Ральф?..

– Сначала выбрали имя, а оказалось, что она – это она.

– Кажется, она не против.

– Я предложил бы вам воспользоваться своим телефоном, но линия не работает.

– Да и не знаю, кому бы я звонила.

– Как насчет того человека, которого вы ищете?

– Я с ним незнакома.

– Ну, на навязчивую преследовательницу вы как-то не похожи .

Она смеется, заново заворачивает тающий на руке лед.

– Да, преследовательница из меня была бы никуда не годная. Я вообще почти ни на что не гожусь.

– Чем же вы тогда занимаетесь ?

– Пишу некрологи, – отвечает она. – Бог – редактор моего информационного отдела.

– Жизнерадостная, должно быть, работенка.

– На самом деле, так и есть , – парирует она. – Не будем забывать, ведь этих людей помнят.

– Да, но за что их помнят?

– Гораздо чаще за хорошее, чем за плохое, – говорит она. – Но вы бы очень удивились, если бы узнали, у скольких людей есть тайны.

Чайник свистит. Я заливаю кипятком два чайных пакетика. Ставлю ее чашку на стол рядом с ней.

С ближайшего к окну дерева откалывается сосулька и вдребезги разбивается о дорожку.

– Итак, – начинает она, – я нахожусь где-то поблизости от Олд-Фарм-роуд?

– Не знаю.

– Как так, вы живете здесь – и не знаете?

– На некоторых здешних улицах даже нет табличек с названиями.

Солнце село, и я зажигаю несколько светильников.

– Я и не представляла, что уже так поздно, – вздыхает она. – Вы знаете какое-нибудь место, где я могла бы переночевать?

– Внизу на острове полно таких мест, но я не уверен, что вы сумеете туда добраться.

– А что-нибудь такое, до чего можно дойти пешком?

– Только ползком.

– Это не совсем то, что я планировала, – шутит она.

Я пытаюсь найти решение, но его нет – или, скорее, есть только одно.

– Вы могли бы остаться здесь.

– Это мило с вашей стороны, – мнется она, – но я не знаю…

Громкий треск, раздавшийся снаружи, пугает собаку, и она принимается бегать кругами, поджав хвост. Я выглядываю в окно. Здоровенный сук рухнул на переднее крыльцо и наглухо заблокировал дверь.

– Может быть, это знак, – говорит она. На мгновение задумывается. – Давайте я сначала позвоню, ладно?

– Телефон не работает.

Она достает из кармана мобильник.

– О, связь пока есть, – и нажимает несколько кнопок на телефоне.

– Вы не против, чтобы сказать мне свое полное имя и адрес? – спрашивает она.

– Гарри Вайс, 122, Вудс-роуд.

Звонок срабатывает с третьей попытки. Она говорит в трубку:

– Это Сэм Лесли. Сейчас 14 марта 2008 года. Я нахожусь на Мартас-Винъярд. Здесь ледяной шторм, и у меня приключилось несчастье с машиной. Разбитый нос, растяжение кисти, но могло бы быть и хуже. Ночую по адресу 122, Вудс-роуд, в доме человека, которого зовут Гарри Вайс. Рост метр восемьдесят с чем-то, худощавого сложения, волосы каштановые, борода, на вид лет сорока, у него есть немецкая овчарка.

Она захлопывает телефон-раскладушку и сует его обратно в карман.

– Только без обид, – говорит она. – Дело не в том, что я вам не доверяю.

– Ни я, ни Ральф не обижаемся.

Она отпивает глоток чая.

– Я тут вот о чем подумала, – говорит она. – Тот человек, которого я ищу, – может быть, вы его знаете.

– Сомневаюсь.

– Он исчез пять лет назад.

– Значит, пропал без вести.

– Нет, – возражает она.

Она кладет тряпку со льдом на столик, обходит комнату по периметру. Присаживается на корточки перед моей книжной полкой.

– Эй, гляньте-ка на это! – поднимает над головой книжку, так чтобы я видел обложку. – Это же он! Говорю вам – это знак!

– Как он выглядит?

– Не могу точно сказать, – признается она. – Ни на одной из его книг нет фото автора.

– Я много лет не открывал эту книжку, – говорю я.

Она принимается было листать страницы, но я подхожу к ней и забираю книгу.

– Прошу прощения, но я мог оставить на полях слишком личные записи.