Габриэль Маркес - История похищения

В октябре 1993 года Маруха Пачон и ее муж Альберто Вильямисар предложили мне написать книгу о том, что ей пришлось испытать, когда ее похитили и полгода держали в заточении, и о титанических усилиях мужа по ее освобождению. Но когда были готовы кое-какие наброски, нам стало ясно, что нельзя рассказывать об этом похищении в отрыве от девяти других, которые произошли в стране в то же самое время. На самом деле это было не десять разных случаев, как нам показалось сначала, а единая операция по захвату десяти весьма прицельно выбранных заложников; и устроили это одни и те же лица, с одинаковой, одной-единственной целью.

Запоздалое понимание сего факта вынудило нас начать все заново, изменив структуру и сам дух повествования, чтобы как можно точнее обрисовать всех героев и их ближайшее окружение. Изменилась и форма подачи материала: если в первоначальном варианте сюжет был как бесконечная дорога по краю обрыва, то теперь его хитросплетения напоминают лабиринт. В результате работа растянулась вместо одного года почти на три, и Маруха с Альберто, рассказы которых стали центральной осью и путеводной нитью повествования, всегда охотно и своевременно приходили мне на помощь.

Я постарался опросить как можно больше участников событий, и все они великодушно согласились потревожить покой своей памяти и разбередить ради меня раны, о которых, вероятно, хотели бы позабыть навсегда. Их боль, терпение и гнев вдохновили меня на продолжение труда, выпавшего на мою долю на закате лет, труда, пожалуй, самого тяжелого и скорбного, который мне пришлось предпринять за всю мою жизнь. Жаль только, что сами действующие лица увидят в книге лишь слабое отражение того ужаса, который они реально испытали. Особенно это касается родственников двух погибших заложниц, Марины Монтойи и Дианы Турбай, прежде всего – Дианиной матери, доньи Нидии Кинтеро де Балькасар, встречи с которой произвели на меня глубочайшее, неизгладимое впечатление.

Ощущение ограниченности писательских возможностей перед лицом реальной жизни наряду со мной испытывают еще два человека, с которыми мы вместе, работая в доверительном контакте, возводили здание романа. Это журналистка Лусанхела Артеага, сумевшая выявить и раздобыть множество невероятных фактов, проявив упорство и выдержку настоящего охотника, а также Маргарита Маркес Кабальеро, моя двоюродная сестра и личная секретарша, которая все записывала, приводила в порядок, перепроверяла и вникала в скрытую суть событий, благодаря чему мы не утонули в ворохе разноречивых материалов, хотя несколько раз уже были на грани этого.

Мне хочется выразить безмерную благодарность героям книги и всем, кто постарался, чтобы не канула в забвение жуткая трагедия, которая, увы, является лишь одним из эпизодов поистине библейской катастрофы, разразившейся в Колумбии за последние двадцать лет. Я посвящаю роман им и вообще всем колумбийцам, как невиновным, так и виноватым, и надеюсь, что больше такой книги писать не придется.

Г.Г.М.

Картахена, Колумбия, май 1996 года.

Прежде чем сесть в автомобиль, она оглянулась через плечо – убедиться, что за ней не следят. В Боготе было полвосьмого вечера. Час назад уже стемнело, Национальный парк освещался плохо, на фоне пасмурного, грустного неба деревья, с которых облетели листья, выглядели зловеще призрачно, однако бояться вроде бы было нечего. Маруха села позади шофера; это было не по чину, но место за шофером всегда казалось ей самым удобным. Беатрис открыла другую дверь и села справа от нее. Они задержались на работе почти на час, и обе очень устали, после трех рабочих совещаний подряд их клонило в сон. Особенно Маруху: у нее накануне вечером был сбор гостей, и она спала от силы три часа. Маруха вытянула затекшие ноги, откинула голову на подушку сиденья, закрыла глаза и привычно распорядилась:

– Домой, пожалуйста.

Маршрут, которым они обычно возвращались домой, мог варьироваться: и по соображениям безопасности, и из-за пробок. «Рено-21» был новым и комфортабельным, шофер водил его умело и аккуратно. В тот вечер лучше всего оказалось поехать по окружной дороге, ведущей на север. Они проскочили три светофора на зеленый свет, машин этим вечером было меньше, чем обычно. Впрочем, и при наихудшем раскладе дорога от офиса до дома номер 84А-42, находившегося на углу Третьей улицы, где жила Маруха, занимала полчаса, после чего шофер вез домой Беатрис, которая жила в семи кварталах от Марухи.