Дженис Каплан - Я прекрасна!

— Ты скучаешь по Сэнди? — спрашиваю я, называя эту актрису так, как будто тоже знаю ее многие годы. — То есть не только по ней. А вообще по жизни в Лос-Анджелесе. Судя по всему, она была очень насыщенной.

— Это правда, — соглашается Берни, опуская глаза и поглаживая свой живот размером с пляжный мяч. — Знаменитые клиенты, интересные кинопремьеры, вечеринки, частные самолеты. Ночь, когда Рассел Кроу, напившись, говорил мне, что ему нравятся женщины старше его, например, такие, как я.

— А… потом? — опрометчиво спрашиваю я. Вряд ли стоит демонстрировать любовь к «желтым» сплетням.

— Я не дала ему такой возможности, — небрежно отвечает Берни. — Кроме того, сейчас все это кажется мне таким несущественным. Таким мелким… Как может какое-то там прошлое сравниться с появлением на свет двух новых жизней? Я наконец, понимаю, что на самом деле важно. — И она расплывается в блаженной улыбке, которая очень похожа на улыбку Моны Лизы.

Все это я уже слышала. С тех пор как Берни решила бросить свою блестящую карьеру, заняться домом и стать матерью, она говорит об этом как о втором пришествии. Хотя если учесть, что у нее будут близнецы, то — о втором и третьем! Для Берни это что-то вроде нового Большого проекта, который предполагает, что решение проблемы с отоплением дома будет не менее захватывающим, чем работа над очередным кассовым блокбастером. Я в этом сомневаюсь. Но… всякое бывает. Похоже, в последнее время появилось много успешных женщин, готовых променять карьерный взлет на замкнутый домашний мир. Или, как в случае с Берни, на десятикомнатный особняк в средиземноморском стиле с бассейном.

Пару недель назад я поинтересовалась у подруги, почему они с Эйденом за десять лет брака так и не завели ребенка.

— Мы как-то упустили это… — Сказанное прозвучало так, словно мы обсуждали, как так вышло, что она, совершая покупки в «Стоп энд шоп», забыла купить молоко. — Я была так занята, что как-то не пришло в голову.

И вот теперь она с лихвой наверстывает упущенное. Как Берни однажды сказала мне, слушать вечное нытье звезд — это отличная подготовка к рождению младенцев.

— Ты, наверное, хочешь есть, — протягиваю я подруге блюдо с фруктами, — угощайся.

— Я умираю от голода, но это мне не поможет, — говорит она, не соблазнившись аппетитными ломтиками папайи и аккуратно нарезанными киви. — А у тебя нет печенья «Ореос»? Или чипсов? «Мини минт миланос»? Сойдет все, что угодно, лишь бы на упаковке было написано «Пепперидж фарм». Близнецам нужен сахар.

— Нет, сахар не нужен. Будешь сыр?

— Только если у тебя есть «Чиз уиз». По крайней мере, я знаю, что вся их продукция безопасна. Во время беременности нельзя подвергать себя риску и есть непастеризованные продукты.

— Камамбер? — предлагаю я.

— Нет! — в ужасе вскрикивает Берни. — Голубые прожилки — это самое страшное.

— Они после родов исчезнут, — с невозмутимым видом обнадеживаю я.

— Очень смешно, — хмыкает Берни. — Ты ведь знаешь, что я не могу есть сыр с плесенью. Можно подхватить листериоз. С копченой говядиной та же проблема. В лососе — полихлорбефинил. В консервированном тунце — ртуть. Я даже не хочу говорить о мороженом с печеньем. И о сырых яйцах.

Я и забыла, сколько сложностей теперь у будущих матерей! Список «Этого Нужно Избегать во Время Беременности» у Берни длиннее, чем ноги Элль Макферсон [4] Макферсон, Элль — всемирно известная супермодель. . И в нем не только продукты питания. Даже не переведя дух, Берни приступает к типичным для последнего триместра жалобам:

— Я уже девять месяцев не отбеливала зубы, не пользовалась кремом для автозагара и не красила волосы. Держаться подальше от химикатов не так просто, как кажется. Я чуть не убила парня из конторы, уничтожающей насекомых, а ведь он всего лишь припарковал свой грузовик на противоположной стороне улицы. — Берни замолкает и, расправив плечи, собирается сделать самое важное заявление. — И даже не пытайся обсуждать со мной, как я буду сбрасывать вес. Семьдесят фунтов! Я понимаю, это близнецы, и воды весят немало. Но можно подумать, я собираюсь родить Атлантический океан!

Пытаюсь представить себе, как Берни выглядела до того, как мы переехали в Хэдли-Фармз — чрезвычайно престижный район, всего в тридцати восьми минутах езды к северу от города. Никак не тридцати девяти или сорока, как многие торопятся заявить. Хотя одна-две минуты пути от Манхэттена вряд ли что-то решат, но кто придумал такое название? Как можно было назвать это место «Фармз», если поблизости нет ни одной фермы? И никто не делает козьего сыра? Единственное, что производят те, кто живет здесь, — это деньги.