Оливия Каннинг - Любовь моя

Они свернули на подъездную дорогу к огромному желтому дому Эрика. Он припарковал машину, выключил двигатель, но не двинулся с места.

Сделав глубокий вдох, Эрик потянулся к ней.

— Я никогда не задумывался о своей семье, или чего был лишен, пока не встретил тебя.

— Малыш, если ты хочешь найти своих родственников, мы можем поднять информацию с архива, узнать есть ли они у тебя. Думаю с твоими предками связано столько же захватывающих историй, сколько и с моими.

— Но я не знаю с чего начать.

— С твоего свидетельства о рождении. Раз ты родился в этом штате, то должна же быть запись о твоих родителях. Но ничего страшного, если ты не хочешь этого выяснять. Я не против быть пока единственным членом твоей семьи.

— Ты и моя группа — вот кто моя семья, — сказал он. Он взял ее руку, и поцеловал костяшки пальцев, чуть выше обручального кольца. — Но я подумаю на эту тему. Возможно правда о том кто я, и кем были мои родители, будет не такой уж страшной, пока ты будешь рядом.

Ты заставляешь меня чувствовать силу, способность преодолеть любые препятствия.

Ребекка расслабилась на своем сидении, даря ему мечтательную улыбку.

— Перестань говорить такие романтичные слова, иначе я растаю и упаду в обморок прямо здесь.

— Мне нравится говорить тебе нежности. У меня никогда не было девушки, которой хотелось говорить такие вещи.

— Тогда ты ни одной из своих девушек не показывал своего истинного я.

— Ты же не думаешь, что образ сопливого романтика это и есть мое истинное я? Я говорю все это лишь бы забраться тебе в штаны.

Голубые глаза сверкнули желанием, и Эрик подмигнул ей.

— Признаю, это хороший способ, — захихикала Ребекка. — Вот только я сегодня не в штанах. И теперь не уверена, позволю ли я тебе забраться мне под платье.

— Когда мы войдем, на тебе уже не будет этого платья.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он быстро добавил:

— И трусиков.

Она засмеялась. Он слишком хорошо ее знал: она собиралась подразнить его, предложив сказать нечто более романтичное, если он желал забраться ей в трусики.

Его улыбающееся лицо приняло серьезный вид. Его взгляд бегал по ее лицу, будто он решал, сможет ли она быть с ним, если убрать из их отношений юмор и страстный секс. Ее сердце билось о ребра, и она приготовилась выслушать его вердикт, когда их взгляды наконец встретились. Она будет поддерживать его всегда и во всем. Возможно сейчас, она немного подталкивала его к выяснению информации о его семье, но она не будет заставлять его встречаться с ними, если он не захочет этого.

— Последние 25 лет своей жизни, я старался забыть, что когда-то у меня была семья, — начал он. — Я прожил свою жизнь, думая только о настоящем. И впервые в жизни я готов начать планировать свое будущее, сосредоточенное на тебе. И я не уверен, хочу ли, чтобы мое прошлое было частью этой будущей жизни.

Планирование их совместной жизни было весьма важным моментом, но в отличие от Эрика, Ребекку пугало ее будущее, а не прошлое. Они оба прошли через многое, и выжили. Но будет ли также в будущем?

— Хорошо, милый. — Она провела пальцем по его подбородку, а после обхватила лицо руками. — Запомни, я всегда поддержу тебя. Всегда.

Его взгляд переместился на ее лоб, а потом он расплылся в широкой улыбке.

— Ты же понимаешь, я буду проверять, сдержишь ты свое обещание или нет. Буду припоминать о нем при каждых ссорах и спорах.

— Тогда нас ждет огромное количество примирительного секса, — она потянулась, желая поцеловать его.

Их поцелуй закончился, когда она почувствовала, как Эрик начал расстегивать пуговицы на ее платье.

— Не здесь, — сказала она, потянувшись к дверной ручке.

— Да, — твердо сказал он. — Именно здесь.

— Но нас могут увидеть соседи.

Эрик посмотрел в сторону ближайшего дома, расположенного примерно в миле от них. С такого расстояния они вряд ли смогут что-либо увидеть. Он перевел взгляд обратно на Ребекку.

— Я так не думаю, — сказал он. — А ты помнишь, когда мы впервые с тобой сблизились?

— Стоя возле этой машины, — тихо ответила она.

Эрик кивнул.

— Именно тогда я понял, что влюбился в тебя. Я понял что пропал, когда ты начала говорить о замене карбюратора и головках цилиндра.

— Ты опять несешь романтический бред, — поддразнивала она.

Он расстегнул брюки, запустил ее руку в ширинку, прижимая к твердому члену. Ее киска сжалась, и она ахнула от проснувшегося в ней желания.

— Все еще считаешь этот момент романтичным?