Джессика Гилмор - Две ночи в Лондоне

– Извини. – Отец пребывал в замешательстве и одновременно в воодушевлении. – Я был бы очень тебе благодарен, если бы ты переговорил с матерью.

Вот опять. Сколько раз он просил не впутывать его в бесконечные выяснения отношений, поскольку, будучи все же втянутым, Макс клялся себе не допустить подобного вновь. Но должен же быть хоть один ответственный человек в семье, и случилось так, что, несмотря на возраст, этим человеком стал именно он.

Нет, на этот раз он не позволит.

– Думаю, лучше тебе встретиться с ней самому.

Отец заметно погрустнел и принялся перебирать скрепки на столе, теперь уже смущенный и даже подавленный.

– Адвокат сказал, лучше поговорить с ней откровенно. – Он старался не встречаться взглядом с сыном.

Время остановилось, и казалось, все вокруг замерло на несколько секунд, как бывает в современных художественных фильмах.

– Адвокат? Папа, объясни, зачем тебе адвокат?

– Скоро ты станешь старшим братом. Макс едва не задохнулся. Кем он будет?

– Мэнди беременна, и мы обручились. Как только твоя мать перестанет упрямиться, мы разведемся, и я женюсь на Мэнди. Хочу, чтобы ты был другом жениха у меня на свадьбе.

Отец поднял глаза и просиял, словно вручил сыну великую награду.

– Разведетесь? – Макс покачал головой, пытаясь стряхнуть наваждение. Он не ослышался? О каком старшем брате идет речь, они сейчас должны обсудить совсем не то. – О чем ты, папа? Ты столько раз влюблялся, и лишь для того, чтобы понять, что, кроме мамы, тебе никто не нужен.

На его памяти не менее восьми раз, но отец никогда не заговаривал об адвокате.

– Она хочет пятьдесят процентов моей доли в компании. И желает получить их наличными. «Ди-эл» не может такого позволить, да и я тоже. Ты обязан с ней поговорить. Больше она никого не послушает.

Она хочет… что? «Ди-эл медиа» сейчас точно не вынесет такого. Как и расходов, шумихи и всего, что обычно связано с разводом. У него два пути: помочь отцу или попробовать добиться от него права распоряжаться той третью, которая позволяет получить контроль над компанией.

Какое бы решение он ни принял, это приведет к шумихе в прессе, слухам и раздорам в семье. Всему тому, чего дед всегда пытался избежать.

Кровь ударила в голову, заломило виски. Придется объясняться с мамой, советом директоров, отцом, решать насущные проблемы и думать о том, как удержать компанию на плаву. Черт, нужно что-то сказать отцу.

Стивен Лавдей смотрел прямо на него, но Макс был не в силах встретиться с ним взглядом и принялся разглядывать акварель на стене – одна из немногих вещей, принадлежащих деду, уцелевших после ремонта кабинета. Над морской гладью с хохолками волн простиралось ясное небо, за гаванью покрытые зеленью холмы. Тренгарт – деревня, родина прадеда, которую тот покинул много лет назад. Максу казалось, что он чувствует соленый вкус морского воздуха и слышит, как волны бьются о причал.

– Ближайшие две недели меня не будет. Лондонский офис ежедневно просит о помощи, кроме того, мне надо разобраться с наследством тети Демельзы. Придется тебе самому решать эти вопросы, папа. И умоляю, не жертвуй всем ради очередного увлечения.

Макс направился к выходу, даже не дрогнув, когда отец бросил ему в спину:

– На этот раз все по-другому, я люблю ее. Правда.

Сколько раз он это слышал? Стремление отца потакать собственным прихотям создало семье немало проблем.

Любовь. Нет уж, увольте. Он перестал верить в нее, как в Деда Мороза и в то, что жизнь справедлива. Настало время и отцу повзрослеть и понять, что семья, положение в обществе и компания должны стоять на первом месте. Макс этот урок усвоил много лет назад.

– Элли, дорогая, я как раз размышляла о литературном фестивале.

Элли Скотт, переставлявшая книги на полке, повернулась и лишь закатила глаза. Разумеется, она не против изменений в Тренгарте, как и в собственном магазине, в конце концов, одна из радостей ее работы в наблюдении за тем, как расширяются горизонты заходящих сюда людей. Однако, когда об этом заговаривала ее трудолюбивая, добрая и чрезвычайно способная помощница, о чем мисс Скотт напоминала себе три миллиарда раз, хотелось сесть в лодку и грести куда глаза глядят, подальше отсюда. А еще лучше отправить в это путешествие по морю-океану саму миссис Трелони.

– Как это чудесно, миссис Трелони. Только не растеряйте свои мысли, ведь скоро нам нужно начинать готовиться.

Помощница отложила тряпку и фыркнула:

– Что ж, придется вам поверить, Элли. Знаете, я вас защищала, говорила: «Она ведь наследница. Да, это странно, что мисс Лавдей оставила свои деньги Элли, а не кому-то, кто родился и вырос здесь, но, в сущности, она заботилась о Тренгарте».