Виолетта Лосева: Ты так хотел, как я боялась. Интим. Безвиз. Ревю

– Я думаю, что, если бы сейчас я стал признаваться тебе в любви, ты подняла бы меня на смех.

– Правильно.

– Ты предпочитаешь, чтобы тебе прямо говорили, что от тебя хотят. И боишься этого. И когда тебя приглашают в постель, ты делаешь вид, что не понимаешь, о чем речь.

– Откуда ты знаешь? Ты же еще не приглашал меня в постель?

– До сегодняшнего вечера я был уверен, что ты поведешь себя именно так, как я описал.

– Пока еще не знаю. Но к концу вечера все должно проясниться, правда?

– Наверное.

– Еще я мог сказать, что тебе с мужчинами не везло. Им нужно было что-то попроще. Я удивляюсь, что ты, при таком опасном сочетании необычной красоты и необычного ума, вообще вышла замуж.

– Я вышла замуж за человека, который не видит ни того, ни другого.

– Почему же он женился на тебе?

– Наверное думал, что влюбился. А оказалось, что внутри у него – только он сам, собственной персоной, и его проблемы.

– А почему ты вышла за него?

– А я всегда нравилась мужчинам намного старше себя. Когда мне было 17, за мной ухаживали тридцатилетние. Когда мне было 20, на меня смотрели те, кому за 30. Я была очень скучная и серьезная.

Ира засмеялась.

– В компании сверстников я чувствовала себя как белая ворона. Мне приходилось дурочкой прикидываться, чтобы кому-то понравиться. Вместе с тем, я знала, что всю жизнь так ломать себя не смогу. Встретила Эдика и поняла – вот человек, с которым мне не нужно притворяться.

– Это уже много.

– Это много, но недостаточно для счастливого брака. Сейчас я почти уверена, что женщины, которых считают счастливыми, всю жизнь притворяются и ломают себя. Я очень долго хотела отдать ему больше, чем он мог взять. А потом мне стало все равно.

– Но мужчин у тебя было мало.

– Да.

– Сколько?

Ира рассмеялась.

– Думаю, гораздо меньше, чем у тебя женщин.

– Ну о моих женщинах мы поговорим потом. И все-таки?

– С мужем – трое.

Антон улыбнулся. Ее прямота и откровенность подкупала. И вместе с тем… Женщина не делает таких признаний, если собирается провести ночь с мужчиной. Или делает?

– Ты никого из них не любила?

– Никого.

– Зачем же тогда…

– Хотела узнать, как это бывает с другими.

– Ну и как?

– Да никак. Поняла, что это не для меня – переспать с кем-то, чтобы поставить галочку. Загнуть палец?

Антон замолчал. Разговор вышел за рамки, определенные им для себя. Теперь он уже не хотел сильно углубляться в эту тему, чтобы к концу ужина она не сделала вывод, что ей нет смысла загибать еще один палец и присоединить его четвертым к списку мужчин, которых она не любила.

Ира с интересом посмотрела на него. По дороге сюда она давала себе слово быть глупенькой, покладистой, легкомысленной и очаровательной. Такой, какой должна быть девушка на случайном свидании со старым приятелем. И не смогла. Вот и он уже не знает что делать, как продолжить разговор.

– Ну что ж, выпьем за твоего четвертого мужчину? – Антон поднял бокал и посмотрел ей в глаза.

– За тебя, – просто ответила она.

– Ты поражаешь меня, – Антон покачал головой, – Что я должен сейчас сделать?

– Вот это – по-мужски, – Ира насмешливо окинула его взглядом, – Окей. Ты должен посмотреть на часы и сказать, что мы уже очень долго здесь сидим, что ты купил эскиз кисти Ренуара и повесил у себя в спальне. И очень хочешь его мне показать.

Антон смотрел на нее ласково, но настороженно. Ни одна женщина не соблазняла его так странно и красиво. Или она смеется над ним?

Он решил подыграть. Посмотрел на часы.

– Мы действительно здесь засиделись.

Потом он рассмеялся.

– Только я не купил Ренуара. И у меня нет спальни. Одна комната – в роли столовой, гостиной, спальни и так далее…

Ира продолжала игру.

– Но ты же не можешь просто пригласить меня на чашку кофе или послушать музыку. Это было бы так банально. Придумай что-нибудь… Чтобы я до последнего момента была уверена, что ты пригласил меня полюбоваться видом из окна твоей столовой и гостиной.

Антон шутливо хлопнул себя по лбу.

– Придумал! Я покажу тебе свою новую кофеварку.

– Это, конечно, похуже, чем Ренуар, но… годится…

Когда они сели в машину, Антон, не зажигая света, погладил ее по колену. Ира тихо вздрогнула и замерла, откинувшись на сиденье. Он провел рукой выше, внимательно наблюдая за выражением ее лица. Она ждала чего-то, и он ждал чего-то. Они смотрели друг на друга, он – боясь показаться смешным, она – боясь показаться недотрогой или наоборот.