Виолетта Лосева - Ты так хотел, как я боялась. Интим. Безвиз. Ревю

Несмотря на кажущееся легкомыслие, Оля была очень смышленой, быстро всему училась и входила в курс дела. Она могла часами хихикать и шутить, но, когда доходило до каких-то серьезных заданий, на нее можно положиться.

У Виктора с ней сложились веселые дружеские отношения с привкусом легкого флирта. Он иногда приносил ей какой-нибудь мелкий подарочек – шоколадку, авторучку – она шутя целовала его, а когда он пытался обнять ее или прижать к себе, Оля делала круглые глаза – «Я шефу пожалуюсь!»

Никто не знал наверняка, есть ли у нее какие-то отношения с шефом. Директор заигрывал с ней так же, как и все. Она так же шутливо отбивалась от его ухаживаний при всех, и ходили самые противоречивые мнения насчет их отношений наедине. Одни говорили: «Оля ни одних „штанов“ не пропускает. Хорошая девушка. Жаль только, что никому не отказывает».

Другие, наоборот, махали рукой – «да тут больше болтовни, чем реальных отношений».

Она шутливо соглашалась и с тем, и с другим.

– Олечка, я сегодня чуть раньше уйду, – сказал Виктор, – если позвонят из Челябинска, запиши все, что скажут, и напомни, что мы работаем только с валютой. То есть цены пусть сразу же говорят в валюте. Поняла?

– За ранний уход – пять долларов, – пошутила Оля.

– Рассчитаемся! – Виктор махнул рукой и вышел на улицу.

В середине дня его утреннее спокойствие пошатнулось. Мысли об Анжеле постоянно приходили в голову. «В конце концов, если я могу любить одновременно двух женщин, то… почему бы и нет? Лена не будет ничего знать. Я буду осторожнее. Анжелу все устраивает. Зачем что-то менять?»

Но внутренний голос шептал ему, что долго так не протянется. Он не видел Анжелу неделю – с тех пор, как заболела Женя. Как-то все просто получилось. Лена позвонила ему в офис и сказала, что заболела дочка. Он позвонил Анжеле, обрисовал ситуацию, и она все поняла правильно. За неделю она только один раз позвонила ему на работу и спросила, как Женя себя чувствует.

Сейчас, когда Женьке стало лучше, он, казалось бы, должен был бегом бежать к Анжеле. Но вместо этого он ходил по магазину и поглядывал на часы, чтобы не опоздать на собрание. «Может она уже и не позвонит, – думал Виктор, – тогда все само собой сойдет на нет. Хочу я этого? Наверное, хочу, чтобы все решилось без меня». Он чувствовал себя очень неуютно.

Однако, сидя на родительском собрании и рассеянно слушая речи учительницы об учебе и поведении тридцати двух первоклассников, в надежде услышать хоть что-то конкретное о Леночке, он то и дело мысленно возвращался к Анжеле. «Прямо какое-то затмение на меня нашло, – думал Виктор, – Я же люблю ее. Я жить без нее не могу.»

– Извините, я выйду позвонить на пять минут.

Стараясь не производить шума, Виктор вышел в школьный коридор, и почти бегом сбежал по лестнице вниз.

Телефонная будка стояла возле дороги, и он почти не слышал зуммера.

– Анжела! – крикнул он, когда на противоположном конце провода, взяли трубку.

– Да, я слушаю, – тихим шепотом ответила она.

– Как у тебя дела? Почему та не звонишь?

– Вы ошиблись, – Анжела положила трубку.

Виктор снова набрал номер.

– Анжела, что происходит?

– Послушай, – зашептала она, – не звони мне пока. Соседи нажаловались отцу, что ты ко мне приходил. Он чуть не убил меня.

– Как?

– Ну не в прямом смысле, конечно. Витя, он на меня так орал. Я хотела из дома уйти. Послушай, не звони мне пару дней. Я сама позвоню.

«Каменный век, – злобно скрепя зубами, Виктор вышел из телефонной будки, – Неужели она в восемнадцать лет должна кого-то спрашивать, с кем ей спать?»

Виктор говорил, как бы, не себе, а воображаемому собеседнику, стараясь убедить его в своей правоте, но внутри он чувствовал, что ни одному отцу, даже самому современному и незакомплексованному, что женатый мужчина спит с его дочерью у него же в доме. «Бедная девочка».

Как же хотелось ему сейчас все бросить и бежать за Анжелой, забрать ее с собой и больше никогда не расставаться!

Но куда идти?

Как быть с Леной?

А дети?

На что жить? Здесь – работа, квартира, друзья…

Виктор даже вздрогнул.

Идет по улице человек. И руки его свободны. Но опутан он такими цепями, так накрепко связан, что не вырвешься. Не вырвешься из этого плена условностей, долга, жалости…

Когда Виктор подошел к школе, чтобы вернуться на собрание, он увидел, что родители уже расходятся.

Оставшись в офисе вдвоем с шефом, Оля вздохнула свободнее. Она уставала за день от бесконечных звонков и беготни, факсов, бумаг мелькающих лиц и однообразных шуток. «Скорее бы в новый офис переехать, – Думала она. Там шеф обещал нормальную приемную… Еще полчасика посидит и тоже смоется. А там уж и я…»