Яна Ломанова - Козырная карта судьбы

Богдан рассчитался и направился к выходу. Нужно ехать домой и попытаться уснуть. Возможно, часа через три ему это удастся.

– Богдан, ты уходишь? Меня не дождался, – произнес Макс и потянул его за рукав. – Давай еще посидим. Ника должна подъехать.

– Ты с ней говорил? – устало спросил Богдан, продолжая двигаться к выходу.

– Ну, прости, прости, – Макс забежал вперед и преградил ему путь. – Она действительно волновалась сегодня, слушая целый день сообщения о твоей недоступности. Позвонила мне, просила тебя разыскать. Сказала, приедет через пятнадцать минут.

– Ты, конечно, дождись ее, – Богдан похлопал друга по плечу, – а мне – пора.

– Богдан, ты не прав, – Макс не уступал дорогу. Он стоял, широко расставив ноги, и положив руки в карманы брюк. – Вероника может серьезно обидеться. Такая женщина любит тебя! А ты ведешь себя, как дурак.

Богдан решительно отодвинул друга и открыл дверь.

– Ника просила передать, что завтра у вас интервью, – крикнул ему вслед Макс, и досадливо махнул рукой.

Машина мягко шуршала по влажному асфальту ночного города. Полупустые улицы перемигивались желтыми огнями светофоров.

– Хорошо ночью на дорогах, – удовлетворенно пробормотал водитель такси.

Богдан невнятно кивнул в ответ и закрыл глаза. Некрасиво с Никой получилось. Придется завтра объясняться. Впрочем, ему сейчас было все равно…

Машина мягко притормозила на выезде из города. Сотрудники полиции внимательно вглядывались в автомобили, проезжавшие мимо. Водитель нажал на педаль газа, и они понеслись по ночному шоссе.

Сверкнула молния, озаряя темные пятна густых лесов.

– Снова дождь собирается, – сказал водитель, – надоел он уже, правда?

– Сделайте музыку громче, – резко бросил Богдан и уже мягче добавил: – Пожалуйста.

– Как скажете…

Спустя некоторое время машина свернула с основной дороги и, проехав буквально километр, остановилась у высоких ворот.

Богдан рассчитался и вошел в распахнутую перед ним калитку.

– Доброй ночи, Богдан Юрьевич.

– Доброй, Васильевич. Как дела?

– Все в порядке. Галя передала, что ужин на столе вам оставила.

– Спасибо, я не хочу есть.

– Я ей так и сказал. Вряд ли, говорю, Богдан Юрьевич голодным приедет. А она – ни в какую: не хватало, говорит, чтобы он на голодный желудок спать ложился.

Богдан улыбнулся и направился к дому. Он остановился на пороге, окинув взглядом ночной сад. Пахло весной и дождем. Молнии продолжали сверкать, где-то вдалеке слышались раскаты грома.

Богдан вошел внутрь и, не включая свет, тяжело опустился в кресло. Тишину разрывали громкие удары секундной стрелки напольных часов. Он потянулся к абажуру. Свет выхватил его из пустоты и грубо бросил в действительность. Богдан не успел отвернуться; взгляд остановился на фотографии, и боль остро кольнула в сердце. Сколько всего произошло за эти годы… Утраты казались невыносимыми. И они не сделали его сильнее. Сейчас он был слаб, как никогда. Завтра утром, скорее всего, это ощущение пройдет. Он продолжит бороться с чувством собственной вины, убеждая себя, что поступить иначе не мог.

Возможно, стоило рассказать отцу Николаю?… Он показался Богдану умным и добрым. Вероятно, священник мог дать мудрый совет, как перестать казнить себя за совершенное. Увы, смелости не хватило! Страх осуждения, пусть даже и безмолвного, заставил Богдана убежать со двора церкви. Он пообещал отцу Николаю вернуться. Когда-нибудь…

Раскаты грома сотрясали воздух. Лампочка несколько раз мигнула и погасла. Богдан подошел к окну. Стихия клонила деревья к земле. Первые крупные капли дождя звонко ударили в окно. Послышался звук включенного генератора, и комната вновь озарилась теплым светом.

Богдан дрожащей рукой ослабил узел галстука. Совсем он что-то расклеился.

Сегодня была годовщина его последней потери. Вот уже пять лет он уничтожал себя за слишком опрометчивый поступок. Он столько раз пытался исправить то, что натворил, что сбился со счета. Увы, ничего не получалось. Богдан не мог разыскать этого человека. У него не хватало информации. Он грустно улыбнулся: какой деловой язык. Да он просто ничего не знал! С глупой уверенностью Богдан отбросил шанс, подаренный судьбой. А ведь должен был уже тогда понимать, что нет ничего на свете дороже близких людей…

Богдан подошел к камину и поправил фотографию. Одиноко и больно без них. Со снимка смотрела семья, которой больше у него не было. Родители улыбались, приобняв младшего брата.