Яна Ломанова - Козырная карта судьбы

Она прислонилась к стеклу и тихонько заплакала.

– Не расстраивайся, Оленька, – тихо произнесла Клавдия Матвеевна, приобняв ее за плечи. – Ты ведь вряд ли рассчитывала, что этот богатей услышит тебя. Да и не впервые нам отказы получать. Мы уже привыкли.

Они сидели в беседке, во дворе детского дома. Воздух был наполнен влагой и весенним теплом. Земля, напившись дождевой водой, радовалась весне и дарила чудесные ароматы.

– На себя злюсь, тетя Клава. Просидеть у него в приемной столько времени, еще и умудриться заснуть! И чего в итоге я добилась? Сказала ему, что он лжец и плохой руководитель. Легче мне от этого не стало… и нашим детям тоже.

– Ты не права, Оленька. Именно такие поступки, идущие из самого сердца, делают нашу жизнь лучше. Мы как бы очищаемся в этот момент. Сбрасываем с себя всю грязь, что днями потихоньку собирается в душе. Мы часто не можем сказать в ответ, что на самом деле думаем, так жизнь устроена. Вот эти мысли и накапливаются внутри. Но приходит день, сосуд переполняется, и они выливаются наружу.

– Но это тоже нечестно. Получается, что все собранные отрицательные эмоции за долгие дни я сбросила на голову одному человеку, – Ольга вспомнила обескураженный вид Богдана Юрьевича. – Ведь он же не самый плохой…

– Но ведь ты была искренна?

– Конечно.

– Тогда и переживать нечего!

Ольга положила голову на плечо Клавдии Матвеевне. Мудрая она женщина. Больше десяти лет они были знакомы, а Ольга не переставала ей удивляться…

…Клавдия Матвеевна родилась в этом городе. Своего отца она не знала, да и ее мать, похоже, его тоже не знала: работая в местной столовой, она принимала ухаживания от многочисленных поклонников, один из которых и стал биологическим отцом девочки.

Клавдии исполнилось четыре года, когда удача, как любила говорить ее мать, заглянула к ним в дом.

Однажды осенним промозглым днем в столовую зашел поужинать командировочный из столицы. Он был сражен красотой девушки-официантки; буквально через месяц сделал ей предложение, и увез с ребенком в большой город.

Клавдия Матвеевна всегда улыбалась, вспоминая свое детство. Отчим оказался хорошим человеком. Он искренне любил ее мать и старался, чтобы они не чувствовали себя чужими на новом месте.

Клавдия Матвеевна рассказывала, что даже родители отчима приняли их тепло, несмотря на то, что они были известными учеными и выбор единственного сына их «немного удивил».

Клавдия Матвеевна смеялась, произнося слово «немного». Она считала, что только очень культурные и интеллигентные люди могли так красиво описать сложившуюся ситуацию.

«Счастливый» брак их сына распался через несколько лет. Мать Клавдии, вернувшись однажды из санатория, где она лечила «расшатавшиеся нервы», сообщила, что безумно устала и сгорает от тоски в доме скучнейших из людей.

Отчим боготворил жену, не замечая или не желая замечать, что свой образ жизни она менять не захотела.

Как часто говорила Клавдия Матвеевна: «Любовь – штука непростая: прощает многое, а не видит – еще больше».

Клавдия в то время проводила все дни с бабушкой. Отчим пропадал со своим отцом в лаборатории до позднего вечера, а ее мать появлялась дома немногим раньше их. И, хотя она не работала, дел, судя по рассказам, у нее хватало.

Бабушка Клавдии только грустно вздыхала и качала головой. Она прекрасно понимала, чем занимается невестка, но раскрыть сыну глаза не решалась, а возможно, и не хотела.

Отчим тогда работал над докторской диссертацией и это, как считала Клавдия, спасло его от инфаркта или инсульта после ухода жены.

В первый класс ее отвела бабушка. Мать с удовольствием оставила девочку с отчимом, желая ей, как она сказала, хорошей судьбы.

Клавдия чувствовала себя абсолютно счастливой в новой семье. Близкие люди не давали ей грустить, стараясь изо всех сил сделать исчезновение матери для девочки незаметным.

Клавдия Матвеевна вспоминала, что это у них получилось легко; мать и раньше не особенно баловала ее своим вниманием.

Отчим мечтал, чтобы Клавдия продолжила их дело и стала ученым-физиком. К сожалению, его мечтам не суждено было сбыться. Клавдии с трудом давались точные науки, а вот языки и литература с легкостью покорялись девочке.

Отчим смирился с гуманитарным складом ума дочери и, несмотря на постоянную загруженность на работе, уделял ее развитию достаточно внимания.

Клавдия занималась танцами, неплохо рисовала и углубленно изучала иностранные языки.