Юлия Ершова - Договор. Рассказы

V

– Катя, – начал Сергей, пошелестев газетой. Катя, нахмурив лоб, крутила тумблеры духового шкафа, в глубине которого зрели будущие эклеры.– Понимаешь, – продолжил он, откашлявшись, —сегодня я ухожу на ночь. И всё такое… Надо как-то объяснить Мишке. Помоги, ок?

– Ок, – ответила Катя, с усилием поднимая брови и уголки губ, – без проблем, – добавила она и отвернулась к плите.

– Ты… не обиделась? – уточнил муж, нервно пошелестев газетой.

– Что ты, – отозвалась Катя, с повышенным интересом изучая содержимое кухонного ящика, – мы же обо всём договорились. Я не держу тебя, милый. Просто соображаю, что же Мишуну сказать. Лучше всё-таки ничего не говорить.

– Как?

– Зачем привлекать его внимание? Вдруг расспрашивать начнёт, и я как-нибудь провалюсь. Ааа, – хлопнула себя по лбу Кэти и повернулась лицом к мужу, ресницы её дрожали, —ничего не придётся объяснять. Для тебя всё сложилось «кайфово», как говорит наш сын. Он за город собрался на все выходные.

– С кем это? – сбросил очки муж.

– Не помню, с друзьями, кажется. Твоя задача простая – уйти позже него и вернуться раньше. Надеюсь, это не слишком затруднит твоё путешествие?

Мишка влетел на кухню ураганом и тут же осушил два стакана воды.

– Ты с тренировки, что ли? – спросила Катя голосом влюблённой в своего птенчика голубицы. Сын кивнул и схватил со стола колечко докторской колбасы.– Сегодня же не среда, – удивилась мать.

– Точное наблюдение, – усмехнулся сын, – и даже не вторник.

– Ах ты, чудо природы, – восхитилась мать, – иногда удивляюсь, какое я… какое отношение мы имеем к тебе, – она бросила быстрый взгляд на осунувшееся лицо мужа.

– Да уж, гении на заказ не рождаются, – с достоинством заметил Мишун и уселся за стол, – поем, потом в душ.

– А не лучше в душ, а потом уже принимать пищу? – заметил отец и отбросил газету.

– А я потом ещё раз приму пищу, – сострил сын и запихнул в рот помидорчик и ломтик сыра.– Обрадую сразу, – бросил Мишун и обвёл взглядом притухших родителей, —а то вы смурные, походу. Пап, дай карточку, я номер на выходные забронировал нам в «Беловежской пуще».

– Какой номер? – почернел отец и опять зашелестел газетой.

– Не благодари, – улыбнулся сын и выскочил из-за стола, – сегодня моя очередь делать сюрпризы. Мам, я в душ, а ты иди чемодан собирай. Нам надо выехать через час. Пап, ты карточку мне на клаву кинь, оплатить надо до двадцати ноль-ноль.

– Сыночка, – взмолилась мать, – ты же с одноклассниками за город собирался…

– Я семьёй хочу отдохнуть, – повысил голос Миша, – ты что, не рада?

– Что ты, милый, – засуетилась Катя, – я рада, конечно, но… – тут она онемела под тяжестью взгляда любимого мужа.

– Что но? – нахмурил брови сын.

– Мы могли бы хорошо подготовиться и в следующие выходные выехать на дачу, – нашлась она и с нежностью взглянула на сына.

– На дачу? – хмыкнул Мишун.– Да я ради тебя старался! Мы в бассейне плавать будем, открытом! Гулять по дикому лесу. Вечером ужин в ресторане, живая музыка. У вас, между прочим, годовщина была, а вы даже в кино не сходили. На дачу! Ты же там из кухни выползешь, только чтобы полы вымыть. Или я не прав? Пап, скажи ей! – прильнул сын к отцу.– Ну, уговори её. Мам! У меня скоро экзамены. Ты о ребёнке думаешь вообще? – сын решил, что теперь точно вышел победителем, и умчался в ванную.

Сергей навис над женой и сжал челюсти.

– Ты всё это подстроила, – прошипел он, а трубный голос бодрой воды из ванной наполнил шелестящим шумом квартиру.

– Серёжа, – прошептала Катя и опустилась на стул у окна.– Серёжа… – её подбородок задрожал, а глаза наполнились влагой. Она закрыла лицо ладонями и разрыдалась. С тех пор, как он начал возвращаться поздно с работы и на выходные оставлять её одну, Катя ни разу не плакала, ни разу. На работе даже Соне не обмолвилась ни словечком, хотя та всё чаще вглядывалась в её каменеющее от тайной душевной боли лицо.

– Не лицедействуй, – безжалостно оборвал Сергей.– Выкручивайся, как знаешь. Я ухожу…

В прихожей звякнули ключи, и послышался кашель, а из распахивающейся двери ванной раздался голос Миши:

– Па-ап, не парься, я поведу. Давай ключи, – сказал Миша, плотнее заворачиваясь в полотенце, – ну па-ап, я всё замутил, я и за руль, а ты будешь расслабляться на заднем сиденье.

Катя, чувствуя, как всё холодеет внутри, вслушивалась в нахрапистое дыхание мужа – на реплики сына тот не отвечал. Наконец звякнули ключи, а сын, закутанный в полотенце, крикнул уже в пустоту: