Аннета Ткаченко - Истории четырёх океанов

Постепенно стирались границы стеснения. Она , давно открывшая ему душу, училась открывать своё тело. Побороть кучу комплексов, не стараться быть кем-то, быть собой, делать то, что любит она , показать как она это любит, прощупывать его слабости, желания, центры удовольствия.

Второй месяц подходил к концу. Уже была известна точная дата её отъезда. обстоятельства сложились так, что три месяца всё таки превращались в восемь. И единственное, что она смогла сделать, это всеми правдами и неправдами сократить на два месяца свою поездку, сославшись на учебу. Хотя главными фактором давно уже были её отношения с ним. О чем она никогда бы ему не призналась, и свадьба лучшей подруги, которой она прикрывала истинные причины. Потому как, кто-то, а эта подруга бы точно простила её отсутствие на своей свадьбе. А простить себе оставить его на восемь месяцев она не могла.

Как бы того не хотелось, но заводить разговор об их отношениях, характере и перспективе – было необходимо.

И, конечно же, завести должна была его она , потому что ему эти разговоры были не нужны.

В одно утро, набрав в легкие воздух, надевая халат, специально повернувшись к нему спиной, она начала:

– Я уезжаю через неделю! – пытаясь, как можно спокойно и ровно произнесла она , присев на край кровати рядом с ним, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Я помню – также спокойно и тихо прозвучало в ответ.

– Здорово! – она уже было хотела встать, но он удержал, за руку потянув на место.

– Что мы будем делать? – этот вопрос как-будто висел в воздухе с той самой ночи в конце января. Потому что они оба уже тогда знали о её отъезде.

– Я честно не знаю. Полгода это много. Да и у меня уже нет таких чувств к тебе, как раньше. Такой юношеской влюбленности.

Она почувствовала, как внизу живота, чуть пониже пупка стянуло тупой болью.

Нет чувств? А что тогда происходит между ними каждую ночь?

Набравшись смелости посмотреть ему в глаза, она не увидела его, теперь этого не хотел он.

Он встал, отошел к окну. Она чувствовала, что он подбирает слова.

Нет, она хотела кричать, что он мерзавец, негодяй и вообще аморальная личность. Каждую ночь он исполняет такие вещи, от который сводит судорогами пальцы ног, а теперь он говорит, что видите ли нет у него влюбленности! Да и не нужна ей эта влюбленность. Хороший секс тоже не плохой бонус отношений. Человек, которому можно писать из другой страны, с другого уголка света, человек, который был близок и дорог – это тоже неплохо, не нужны ей чувства от него. Не нужна влюблённость. Просто он нужен. Ей просто нужно знать, что он ЕСТЬ.

Не надо ей вот этого всего, особенно громких обещаний. Хватит с неё голословности. Позёрства. Притворства.

Просто знать, что тебя ждут дома чуть больше, чем денежные долги, верный пес и квартира в общежитии, по которой плачет капитальный ремонт.

Она прервала тишину:

– Хорошо. Пусть так. Никто никому ничего не должен, в конце концов. Давай только договоримся об одном. Я понимаю, это долго, особенно для мужчины. Пообещай мне сказать заранее, если у тебя появится кто-то, или чувства к кому-то.

Самое страшное это напрасные ожидания. Я все пойму. Переживу. И не буду держать на тебя зла. Просто скажи раньше, чем сделаешь.

Я обещаю в ответ так же быть честной с тобой. – закончила она .

Больше они не возвращались к этому разговору.

Последняя неделя была насыщенная. Они обменялись футболками и фотографиями, чтобы вспомнить чаще друг о друге.

Она собрала целую коробку маленьких и разных мелочей, которые в той или иной степени заставили бы его о ней вспомнить. Там были и таблетки от изжоги, которой он частенько страдал, фотки, билеты, буклеты и открытки с мест, где они были вместе, копилка, чтоб он наконец стал откладывать на мечту, была коробка его любимого чая, чтобы найти её она объездила полгорода, пара сладостей, диск с песнями, которые они чаще других слушали по ночам, и так кое-что по мелочи. Естественно она положила туда еще и записку. Одному Богу известно, сколько черновиков она исписала, подбирая слова, путаясь в фразах, пыталась слушать своё нутро. Написать все как есть или сделать большое усилие и не накручивая объяснить как видит она эту ситуацию?

Она не видела трагизма в полугодовом отсутствии. Не видела его не в плане физического удовлетворения, в конце концов мужчинам с этим делом вообще не привыкать жить, ни в духовном. В век интернета и телефонов. Да, она будучи уже в таких поездках знала, как будет периодически рвать крышу и у него и у нее, но она также знала панацею от этих срывов. И это был даже не алкоголь, а работа, которая была у каждого.