– Я вижу блеск в твоих глазах! – заметил Лерой с улыбкой. – Ты заинтригован!
– Есть немного, – признался Рид.
– Давай сперва решим мою проблему, а затем я отпущу тебя и дам возможность познакомиться с этой девочкой! – шутливо проговорил Лерой.
– Ты прав! – кивнул Рид, но даже когда они возобновили разговор, мужчина не мог полностью сосредоточиться на проблеме друга. Его слух, его внимание, даже его взгляд то и дело устремлялись туда, где на маленькой сцене, окруженная не бог весть какими музыкантами, пела свои невероятные песни тонкая, как струна, девушка с длинными темными волосами. Она единственная вытягивала музыкантов, хотя, будь воля Рида, он оставил бы ее петь а капелла [3] А капелла – пение без инструментального сопровождения, без музыки.
.
– Мне кажется, ты меня не слушаешь! – после изрядной паузы заржал Лерой.
– Что? – встрепенулся Рид.
– Я уже молчу долгое время, а ты смотришь перед собой таким задумчивым взглядом. – Он сделал глоток виски. – Ладно. Вижу, сегодня разговор не заладился. В следующий раз. – И кивком указал на сцену. – Иди, поговори со своей певчей птичкой! Я вижу, тебе не терпится!
– У меня пока нет вакансий, – вздохнул Рид, – а сольники компании не нужны.
– Но все равно, переговори с ней, возьми координаты… – Лерой хмыкнул. – Не мне же тебя учить, что да как, господин продюсер! Ты совсем размяк от голоса этого соловья!
– Подожду, пока она закончит, и пойду, – улыбнулся Рид.
– Кому-то сегодня повезет! – загадочно повел бровями его друг и махнул рукой, подзывая официантку. Едва сделав повторный заказ, мужчины взялись было за стаканы, слушая очередную джазовую композицию, но телефон в кармане пиджака Рида завибрировал, требуя к себе внимания. Чертыхнувшись, Николас полез в карман и взглянул на дисплей.
– Что уже случилось? – нахмурился он и снял трубку одним плавным движением пальца по тонкому стеклу. Приложил телефон к уху и произнес короткое «да!», после чего стал слушать собеседника. Лерой, следивший за разговором, заметил, как изменилось выражение лица Рида. Сперва он побледнел, затем нахмурился и, отключив смартфон, разразился бранью.
– Идиоты! – проговорил он, и это нелестное определение было самым мягким из всего, что полилось дальше с губ разгневанного мужчины.
Он резко встал и бросил на стол сотню.
– Что случилось? – удивленно спросил у друга Лерой.
– Извини, Мартин, – ответил Рид, оправляя жилет, – у меня появились неотложные дела!
Лерой хмыкнул.
– Снова Джаред? – спросил, усмехнувшись.
– Теперь у него большие проблемы! – кивнул в ответ Николас.
– Может, мне поехать с тобой? – предложил друг.
– Нет, спасибо! Оставайся здесь и, пожалуйста, возьми у этой девочки, что сейчас поет на сцене, ее координаты. Я с ней, возможно, позже свяжусь!
– Без проблем! – ответил Лерой.
Николас едва кивнул и вышел из-за стола, направляясь к выходу. Мартин Лерой проследил за ним взглядом, а затем повернулся к сцене, где птичка по имени Алексис продолжала петь.
На вечеринке было, как всегда, не протолкнуться. Огромный пентхаус в этот раз был заполнен неимоверным количеством людей, и Дэну уже казалось, что комнаты стали резиновыми и растянулись настолько, что смогли вместить в себя всех приглашенных, большинство из которых сам Дэн толком не знал. Богема, «золотая молодежь», элитные девочки и мальчики, что могли себе позволить не работать и при этом имели достаточно денег на всякие глупости вроде «травки», не говоря уж о модных шмотках и личных автомобилях с шоферами и охранниками. Были среди гостей и музыканты. Звезды и звездочки, как называл их за глаза мистер Рид – продюсер «Fallen Angels». Звездами он считал тех, кто продержался на сцене и в сердцах поклонников год и более, а «звездочками» – тех, кто так и остался автором одного шедевра. Так иногда бывает: одна удачная песня выталкивает исполнителя в топ, где он держится месяц-другой, а затем просто уходит в тень, когда на смену его «синглу» появляется такой же временный и сомнительный хит.
Дэниэль взял со столика стакан с колой, отхлебнул и огляделся, пытаясь найти в этой толпе модно разодетой молодежи членов своей группы. И не смог.
Полуголые девчонки, выставившие напоказ свои прелести, кокетливо поглядывали на главного вокалиста, но ни одна пока не решилась подойти.
«Слишком мало выпили! – подумал с насмешкой молодой мужчина. – Скоро налакаются, и начнется!» – Он уже с брезгливостью представил себе этих модниц, что, залив глаза, предлагают себя в любой час и в любом месте. Когда Дэниэль только стал настоящей звездой, когда плакаты с его изображением появились почти в каждом доме у девчонок в возрасте от двенадцати и старше, он смог ощутить на себе все «прелести» славы. Сперва его затопила волна популярности. Его стали узнавать на улице, ему не давали прохода фанаты, его дом обложили журналисты, в его «грязном белье» рылось множество рук, пытаясь выудить на свет самые интимные вещи, самое личное. Тогда Дэн и понял всю грязь популярности. Первые месяцы он кутил, разбрасывался деньгами, спал с кем попало, бывало, каждый день с новой девушкой, да почему бы и нет, если они сами предлагали себя, не требуя ничего взамен, безо всяких обязательств. А Дэн, в силу молодости, любил «это дело», и ему нравилось чрезмерное внимание к своей особе…
Читать дальше