Алексей Бородкин - Мужчина и его женщины

…Тихон Шаповалов бил в коридоре жену.

Вечеринка развивалась в просторной комнате, где располагалось большинство персонала Издательства. Здесь работали верстаки (они же верстальщики, они же верстали, они же дизайнеры), сбоку сидели корректоры. Неподалёку стрекотали по телефонам девчонки из приёмки объявлений. Машинистки суетились между ног, как полевые мыши. Пролетела над головами шальная бухгалтерша… (Или это я путаю со "Служебным романом"?)

Однако рано или поздно даже в самой просторной комнате делается душно и накурено. Живые организмы склонны к испарениям, ничего не попишешь. Андрей Бузина вышел в коридор проветриться – вырвался на свободу. Достал сигареты (он, кажется, курил)… прислушался… звуки странного свойства захватили его хмельное воображение…

"По должному размышлению, любовью занимаются… черти…"

Андрей Бузина утратил часть передних зубов и был вынужден покорять девушек своими картинами. Он рисовал и на холсте, и на компьютере, и на бумаге. Причём одинаково хорошо. Вне сомнений у него был талант. Быть может, самый яркий из всей нашей безобразной братии.

В глубине длинного коридора что-то происходило.

Возня.

Имели место двое – это факт. Рассуждая трезво, мужчина и женщина.

"Логично. Чего тихариться двум мужикам?" – простодушно подумал Андрей и совершил несколько шагов в направлении подозрительного шума.

Потолочный светильник отделял Бузину от "объекта"; светил в глаза и мешал увидеть тёмный конец (прости Господи) коридора. Курить расхотелось. Андрей прижался к стене, и нерешительно двинулся вперёд…

Когда он миновал светильник и сумел рассмотреть дальний сегмент коридора, зрелище его очам открылось примечательное. На подоконнике (в торце коридора было прорезано окно) присутствовала жена Тихона Шаповалова Лариса Олеговна. (Когда бухгалтер Галя произносила это отчество, она неизменно вставляла в него небольшую, однако заметную паузу. Получалось, Лариса Оле-говна.)

Так вот, Лариса Олеговна взмахивала руками, будто занималась аэробикой или танцевала танец маленьких утят, а Тихон Шаповалов поддавал ей ладошками по рёбрам. Лупил не сильно, но чувствительно. В воспитательных целях. Супруги о чём-то поругались – история житейская.

Бузина тактично приблизился. Кашлянул, привлекая к себе внимание. Смешался – всё же общение мужа и жены вещь таинственная.

Шаповалов прекратил воспитание. Оглянулся.

– Тихон!.. – обратился Андрей Бузина с почтением. – Быть может тебе… помочь?..

Тем же вечером, но чуть позже, когда номер газеты отправился в печать, в Издательство пришли девчонки.

Это непостижимая загадка и большой вопрос, но Издательство всегда привлекало талантливых молодых людей и красивых девушек. Причём без малейших признаков порока. Это позднее – в процессе работы, – едва заметные недостатки развивались в полновесные многогранные пороки… Опять же – неизвестно почему.

…Появились красивые девушки. Одна (Лида) училась в университете на журналиста. Вторая (Лена)… тоже где-то училась. Были и другие девчонки. Всего прибывшая "стайка" заключала пять или шесть девушек. Они равномерно распределились в пространстве.

Я мысленно выделил только двух.

С новоприбывшими вечеринка изменилась. Согласитесь, появление незнакомой, красивой и молодой девушки всегда действует на мужчину отрезвляюще. Руфимский тактично уполз из поля зрения, Андрей Бузина отмыл лысину. Тихон Шаповалов извлёк из "эн-зэ" бутылку неплохого грузинского коньяку и увядший лимон. Журналисты начали робко произносить тосты…

Примерно через час, Шаповалов объявил, что пора закругляться. На часах было одиннадцать – я отчётливо запомнил эту цифру. Одиннадцать-одиннадцать, если говорить точнее.

Народ проворно разбежался. Тихон заметил, что ему нужно зайти в свою художественную студию, по какому-то пустяковому делу. Пригласил девушек посмотреть картины. Сделал это пролётом, легко, без намёков и тем самым основательно намекая. Пригласил не всех, но только Лиду и Лену.

На Лену он положил глаз (это сквозило совершенно очевидно). Лида нужна была… чтобы пошла Лена. Шаповалов постиг глубины соблазнения и считал себя – не без основания – мастером городского пикапа.

Во многих смыслах это был уникальный человек. Я говорю о Шаповалове. Если бы меня попросили охарактеризовать его одним словом, я бы вспомнил слово "обаяние".

Если вдуматься, это великое слово. Дай Господь человеку многое: талант, деньги, красивую женщину. Отбери только обаяние. Глядь… через год-полтора – нет у человека друзей, не осталось денег, ушла женщина, и талант измельчал, рассыпался, словно песчаник под ногами бульдозера.