Юлия Широкова - Кино, в котором она снялась

Юля позвонила в одиннадцать утра. Роман сразу почувствовал, что звонит она, поэтому молниеносно проснулся, сосредоточился и ответил на звонок спокойно и бодро – будто уже давно встал:

– Алло!

– Привет!

– Здравствуй, Юля.

– Как ты догадался, что это я?

“Как и у большинства красивых девушек, у тебя по телефону голос противный” – подумал он, но ответил:

– Я ждал твоего звонка.

– Это хорошо – мне нравится, когда меня ждут, – и рассмеялась – будто колокольчик зазвенел.

Что-то в сердце у него тревожно кольнуло от этого смеха – предчувствие чего-то…

– Ты русский? – спросила она.

– Да, конечно, – быстро ответил он, – А что?

– Да, нет – ничего… Просто мне показалось…

По-русски он говорил очень правильно – без акцента, кожа у него была светлой, черты лица аккуратные, поэтому, не смотря на чёрные волосы и карие глаза, менты никогда не проверяли у него документов. “Как она догадалась?” – подумал он.

– Ну, так ты собираешься назначить мне свидание или собираешься молчать? – спросила она насмешливо.

– А, ну да, конечно, когда ты сможешь? – произнёс он, лихорадочно соображая, есть ли у него деньги, чтобы пригласить её куда-нибудь.

– Сегодня вечером, – ответила она.

– Куда бы ты хотела пойти?

– Не знаю… Хотелось бы по Москве погулять, какие-нибудь красивые места посмотреть…

– Ты не москвичка? – спросил он.

– Нет, а ты?

– Я москвич, – соврал он. Вспомнив, что у Анара с Мишей должны были остаться деньги, которые он не дал им потратить на проститутку, сразу же почувствовал себя более уверенно, – Так значит, сегодня вечером в восемь часов?

– Нет – лучше в шесть. В восемь уже темнеть начнёт, а мы же с тобой достопримечательности собрались смотреть. Кстати, Красную площадь и Арбат я уже видела…

– А как на счёт Поклонной горы?

– Что это?

– Это очень красивый парк с фонтанами возле моего дома…

“Чёрт! Зря про дом сказал – может заподозрить, что я попытаюсь её в гости затащить” – подумал он.

– Ты с родителями живёшь? – сразу же спросила она.

– Нет, я квартиру снимаю – с другом.

– Самостоятельный значит? Это хорошо. Я буду ждать тебя в шесть часов в метро Медведково в центре зала – это рядом с моим домом.

– А ты командирша, однако! – заметил Роман.

– А тебя в этом что-то не устраивает?

– Нет, что ты! Всю сознательную жизнь мечтал встретить красивую русскую девушку, которая будет мною командовать! – ответил он, смеясь.

– Ну, вот и хорошо, значит – до встречи!

– До встречи, Джульетта!

Глава 3

Джульетта

Девушка шла по Старому Арбату, внимательно глядя по сторонам – где-то здесь должен быть театр имени Вахтангова, а рядом с ним в переулке театральное училище имени Щукина. Она надеялась, что ей не придётся спрашивать дорогу у прохожих – она это очень не любила. Задаёшь вопрос вежливо и даже слегка заискивающе, а тебе в ответ буркают: ”Без понятия!” И спешат куда-то дальше по своим делам. В этом городе никому нет дела до чужих проблем, впрочем, наверное, как и в любом другом. Она вся вымоталась и взмокла, пока отыскала Гиттис, но с Щукинским ей повезло – театр с большими серыми колоннами и золочёной принцессой Турандот было сложно не заметить. Около училища толпились абитуриенты – молоденькие парни и девушки, она почувствовала, что начинает нервничать.

В институт её не впустили – пожилая консьержка объяснила, что абитуриентов вызывают по спискам.

– Что за списки? – спросила она.

– Вон на стене висят, – буркнула чем-то недовольная консьержка, закрывая дверь.

Оглянувшись, Юля увидела около полудюжины листов, в которых разными подчерками и чернилами были вписаны фамилии и имена. Она достала ручку и написала свою фамилию на том листе, который был заполнен наполовину. Прослушивание для неё должно было состояться через пять дней. Это её обрадовало – это означало ещё пять дней надежды.

В Гиттисе она завалила прослушивание сразу же – ей дали прочитать несколько строчек из басни, стихотворения, прозы и сухо поблагодарили. И во МХАТе было то же самое, и во ВГИКе… Абитуриентов запускали по пять-десять человек в аудиторию, в которой обычно сидел один педагог и пара студентов. В первый момент, когда она выходила, чтобы прочесть свои отрывки, она видела, как в глазах педагога – не важно женщина это была или мужчина, появлялся интерес. Её внешность нравилась, производила впечатление – особенно на фоне других абитуриенток, которые обычно были страшненькими и корявенькими, и утешали себя тем, что “в кино ведь разные нужны”. Но, как только она открывала рот, интерес в глазах смотрящего на неё педагога тут же потухал. Что-то она делала не так. Абитуриенты покидали аудиторию, через минуту выходил студент, стараясь ни с кем не встречаться глазами, называл одну – две фамилии, прошедших на следующий отборочный тур, и приглашал очередную группу абитуриентов.