Джанин Мейнард - Следы на песке

По возвращении домой она осторожно, чтобы не разбудить задремавшую на кушетке в гостиной Марию, поднялась в свою спальню и плотно затворила дверь.

Несмотря на довольно поздний час, спать ей совсем не хотелось. Возможно, причиной этого были мысли о Сэме, назойливым роем кружащиеся в голове, а может, сам по себе перенасыщенный событиями вечер.

Вспомнив об Антуане, Донна невольно улыбнулась. Теперь она всегда сможет сказать, что в ее жизни однажды случилось весьма романтическое приключение.

Небрежно стянув платье через голову, Донна бросила его на кресло и прошла в ванную. Теплый душ — это то, что сейчас будет очень кстати.

Подставив лицо струям воды, она чувствовала, как усталость покидает ее тело, уступая место необычайной легкости, и если бы Сэм был сейчас с ней рядом, то Донна смело заявила бы об абсолютном счастье.

Увы, между ними находилась преграда, которую ей было не преодолеть, — Бренда.

Как ни силилась, внушить себе к ней ненависть Донна не могла. Слишком искренней, открытой и добродушной была эта постоянно восхищающаяся ею женщина. Бренда не подходила под определение опасной соперницы. С такими, как она, приятно дружить, но никак не враждовать.

Донна знала, что бессильна перед подружкой Сэма, однако смиряться с мыслью, что он навсегда потерян для нее, тоже не собиралась.

Обернувшись пушистым махровым полотенцем, она вернулась в спальню и, подойдя к окну, отдернула тяжелые шторы, позволяя лунному свету залить комнату.

Здесь, на голливудских холмах, очень многие, утомленные жаркими лучами софитов на съемочной площадке, при малейшей возможности старательно прятались в темноту, отгораживаясь от мира плотными шторами, принимая яркие пилюли снотворного и погружаясь в глубокий сон. Но к Донне это не имело никакого отношения.

Она любила, когда свет, особенно лунный, словно заботливый поклонник, обволакивал серебристой дымкой ее тело, создавая иллюзию того, что загадочный мир неба каким-то образом причастен и к ее жизни тоже.

Часто, проснувшись среди ночи, Донна усаживалась на подоконник и любовалась яркими звездами, погружаясь в удивительные фантазии. Об этой ее странной привычке не знала даже вездесущая Мария.

Впрочем, даже если бы возникли слухи о таком ночном времяпрепровождении мисс Диксон, то этому никто бы не поверил. Слишком уж циничной и прагматичной считали все Донну, чтобы предположить о существовании в ее характере такой черты, как романтичность.

Она еще несколько минут полюбовалась полной луной, а затем отправилась в постель. Закрывая глаза, Донна, как всегда, постаралась подумать о чем-нибудь приятном, и тут же перед мысленным взором возникло лицо Сэма.

Ее губы тронула слабая улыбка, и они прошептали:

— Я люблю тебя…

— Мисс, — раздавшийся над самым ухом голос Марии заставил Донну открыть глаза, — там посыльный привез цветы для вас, и я не знаю, что с ними делать.

— Стоило ли будить меня из-за такого пустяка. Просто поставь их в вазу, — пробормотала Донна и перевернулась на другой бок, для верности накрыв голову подушкой.

— Боюсь, одной мне никак не справиться. Мария определенно не желала оставить ее в покое, и окончательно разбуженная Донна, отбросив одеяло в сторону, села в постели с крайне недовольным видом.

— Ну и что стряслось?

— Думаю, вам лучше взглянуть на это самой, — проговорила Мария и, многозначительно понизив голос, пояснила: — Там… в холле…

Заинтригованная ее словами Донна торопливо выбралась из постели и, набросив на плечи поданный служанкой халат, вышла на лестницу.

Одного взгляда, брошенного вниз, было достаточно, чтобы понять причину растерянности Марии. Весь холл был заставлен корзинами цветов, и посыльный уже подбирался к лестнице, продолжая вносить все новые и новые.

Благородные розы на длинных ножках, со следами утренней росы на лепестках, соседствовали с пышными шапками флоксов. Аристократичные гладиолусы стремились затмить красотой нежные камелии. Роскошные орхидеи соперничали с великолепными цветами какого-то диковинного растения.

Подобное зрелище оказалось удивительным даже для избалованной вниманием поклонников Донны. Она спустилась по лестнице, осторожно обходя уже разместившиеся на нижних ступенях гиацинты, и обратилась к посыльному:

— Кто прислал все эти цветы?

— Одну минуту, мэм.

Молодой человек опустил на пол корзину белых роз, достал из кармана небольшую карточку и протянул ее Донне.