Яна Саковская - Рука об руку

Ирину Казанскую и Грау – за предисловия. Я чувствую, как книга гордится тем, что в ней есть ваши слова;

Ирину Казанскую – за помощь в оформлении этой книги на сервисе Rideró;

Грау – за помощь в редактировании песен и приведение подстрочника перевода в читабельный вид;

Катю Кузину – за то, что ты стала первым, кроме меня, человеком, вложившим деньги в создание этой книги – в частности, обложки;

г-на Соги Нобуюки и г-на Такэути Акихиро – за то, что вы проверили японские тексты песен, указали на странно звучащие места и подсказали, как их поправить;

Ингу Саковскую и Андрея Саковского, маму и папу – за то, что вы согласились принять меня как ребёнка и дали мне тело, чтобы я могла действовать в мире;

неизвестных мне читателей сервиса ЛитРес, которые скачивают мои рассказы. Для меня загадка, кто вы. Я нахожу много поддержки в том, что вы есть;

всех тех, кого сейчас я не упомянула, но кто ждал эту книгу и поддерживал меня во время её подготовки. Спасибо. Доброго времени вам.

Доброго пути нам всем.

Яна Саковская

Когда мне плохо, мой друг смеётся.

Конечно, когда мне совсем плохо, он не смеётся. Он обнимает меня, и его присутствие и поток его любви – как горячий душ, под которым я согреваюсь и прихожу в себя.

Умеренно плохо мне бывает, например, когда я пытаюсь решить какую-то жизненную задачу весьма странным способом – как если бы я пыталась забивать гвозди мягкой мочалкой – и печалюсь оттого, что у меня не получается. Вот тогда мой друг смеётся.

Я склонна к психотерапии. Когда я вижу, что мой клиент забивает гвозди мочалкой, я склонна начать разбираться, откуда он узнал об этом ноу-хау, что оно ему даёт и чего не даёт. Обычно оно не даёт приближения к исходной цели. Как только клиент это осознаёт, ему удаётся отложить «ноу-хау» в сторону и найти более подходящие способы достижения цели. Или хотя бы допустить, что они есть.

Мой друг не склонен к психотерапии. Ему не интересно смотреть историю появления мочалки в моей руке и выяснять, чем она мне так дорога. Он посмеётся, пронаблюдав мои попытки забить гвоздь мочалкой, и принесёт молоток. Однако, прежде чем вручить мне его, он внимательно прислушается к моему состоянию. Он знает, что я не люблю готовых решений без запроса.

Если у меня совсем нет сил, он спросит меня, хочу ли я узнать вариант решения. Если у меня есть силы размышлять и рассуждать, то он может задавать наводящие вопросы: «В чём странность забивания гвоздей мочалкой? Каким должен быть предмет для забивания гвоздей? Где его найти?»

Когда мне интересно самой найти и ошибку в решении своей задачи, и правильное решение, он просто продолжает смеяться. Слыша этот смех, я допускаю, что есть состояния и пространства, из которых моя ситуация выглядит смешно. И я могу применить свою склонность к психотерапии к себе и постепенно дойти до идеи молотка.

В конце концов мы смеёмся вместе.