Татьяна Чебатуркина - Долг платежом красен

Денис Иванович первым шагнул в прихожую, нашарил в полной темноте выключатель, но лампочка в настенном бра только на секунду осветила узкое пространство на стене и, сиротливо пыхнув, погасла. И опять в узкой полоске света с лестничного пролета в прихожей замерла только фигура мужчины.

– Нина, подождите меня на лестнице! Я сейчас открою окна и проветрю все комнаты! – но Нина шагнула за ним в черноту, почему-то опасаясь, что неизвестная пустота квартиры вдруг проглотит ее спутника навсегда.

Спертый, застоявшийся воздух нежилого помещения долго не желал улетучиваться из просторной гостиной, даже когда Денис Иванович торопливо раздвинул тяжелые бархатные шторы и распахнул створки неожиданно современных пластиковых окон.

В обстановке большого зала царила явная привязанность бывшей хозяйки к сохранению старины. Высокая коробка напольных часов с большим металлическим маятником соседствовала с дубовым элегантным стеклянным шкафом, так называемой горкой для посуды, где были выставлены хрустальные изделия и старинный фарфоровый столовый сервиз с вычурной супницей.

В углу чернело большое пыльное пианино. Необычную высоту комнаты подчеркивала достаточно массивная хрустальная люстра. Диван, накрытый обычной льняной простыней, тоже вблизи поражал своими изящно изогнутыми спинкой и боковыми кресельными ручками. На полу поперек комнаты лежал свернутый в громоздкий рулон напольный ковер. Дальше обзор пришлось прекратить, потому что Денис Иванович взял Нину запросто за руку и потянул к открытому окну:

– Посмотрите, какой отсюда открывается прекрасный вид! Дом находится практически недалеко от устья Большой Невки, почти на берегу Финского залива! Здесь такие штормовые ветры гуляют в непогоду, что ночью чувствуешь себя иногда, как на малом судне в открытом океане. Как вы относитесь к живописи?

Денис Иванович стоял рядом с ней у открытого окна. Сквозь тонкую ткань рукава она чувствовала разгоряченную кожу его плотно прижатой к ее руке слегка мохнатой с рыжинкой руки. И эта обособленность их в пустой квартире, где никто не услышит ее криков о помощи, если вдруг этот чужой сильный мужчина задумает и попытается осуществить какое-нибудь насилие, ее смутила.

«Чертова деревенская кукла, никогда и никем не пуганная в своем захолустье, где до сих пор ученики, не боясь, ходят с учителями без охраны в многодневные походы по родному краю, родители отпускаю ребятишек одних купаться на речку только в обществе ровесников, а девушки отдаются любимым только по взаимному согласию. Рви ты свои коготки назад в гостиницу и сиди там безвылазно. Или скройся на экскурсии по Царскому Селу, Эрмитажу или Русскому музею, но без общества Дениса Ивановича. Бог с ней, с квартирой! Ведь это знакомство так неожиданно вывернулось во взаимную симпатию, точно ты знакома с ним тысячу лет, и уже спокойно подчиняешься всем его предложениям. Просто невероятно, но он мне сразу понравился! А это может привести к непредсказуемым последствиям! Извинись и скройся!».

Нина решительно шагнула к большому круглому, полированному столу на середине зала под люстрой:

– Почему вы спросили о живописи? Меня ждут еще какие-то сюрпризы?

Денис Иванович потер в задумчивости лоб, а потом пробормотал еле слышно в глубокой растерянности:

– Пока для меня главный неожиданный сюрприз – это знакомство с вами.

– А мне уже пора на экскурсию в Эрмитаж! – Нина решительно направилась к входной двери.

– Вы не хотите закончить осмотр квартиры? Но ведь я не успел показать и рассказать вам самое главное.

– Извините, но мне не хочется менять свои планы на сегодняшний день. И у меня от всего напряжения очень сильно разболелась голова! Нужно выпить таблетку цитрамона и крепкого сладкого чая! А осмотр квартиры закончим завтра утром, если у вас найдется время!

Они отчужденно молчали в машине до самого отеля. Денис Иванович протянул похожий на отвертку металлический ключ, но Нина отрицательно покачала головой:

– Без вас я в квартиру не пойду!

Она полдня потом ругала себя за эти слова, но, рассматривая бессмертные сокровища Эрмитажа, понимала, что остаться одной в чужой квартире, которая ей теперь принадлежала, страшнее, чем боязнь насилия от такого, ставшего внезапно почему-то близким, симпатяги Дениса Ивановича.

Утром по деревенской летней привычке, проснувшись в шесть часов, еще полчаса заставила себя просто поваляться на кровати. Жаль, что в современных гостиницах в номерах нет элементарного электрического чайника, чтобы подзарядиться бокалом крепкого сладкого чая, составить четкий план на весь день и целеустремленно его выполнять. И вдруг пришло осознанное желание снова увидеть Дениса Ивановича.