Аника Вишес - Жажда доверия. Часть 3. Выжить для вечности

В гостиной было тепло, но бессмертный все равно заново зажег огонь в камине. Он положил вещи девушки на диван. Она, наконец, разжала руку и еще раз посмотрела на кольцо. Под налипшими на него песчинками оно сверкало все также ярко. Девушка положила свой улов на деревянный подлокотник дивана и без лишнего стеснения стала стягивать с себя мокрые и липнущие к коже трусы и лифчик. Она натянула свитер и джинсы прямо на голое тело и почувствовала себя прекрасно, как никогда. Только усталость от пережитого потрясения давила на нее, как толща озерной воды.

– Спальня наверху прогрелась. Можешь лечь и отдохнуть там, – подсказал Герман.

Не в силах ответить, Кристина поплелась к лестнице, поднялась наверх, чуть поскрипывая ступенями, и повалилась на большую двуспальную кровать. Постельное белье было чистым и дышало свежестью. Полежав немного, девушка заерзала, высвобождая из-под себя край одеяла. Она укрылась и сомкнула веки.

Спустя минуту почти неслышно следом за ней наверх поднялся Герман. Он положил на прикроватный столик отмытое от песка обручальное кольцо и сразу же ушел, не желая тревожить свою невесту. Кристина дождалась, когда он спустится вниз, высунула руки из-под одеяла и надела кольцо на палец, затем снова уютно устроилась, закутавшись по самый подбородок. Засыпая, она счастливо улыбалась.

Владислав хотел позвать священника сразу же, как только Эржбета переступила порог его замка Поенарь в столице Валахии, Тырговиште. Однако невеста настояла на том, чтобы отложить обряд венчания: ей хотелось получше подготовиться к торжеству. Тогда Влад велел служанкам принесли в ее покои отрезы тканей редчайшей красоты, чтобы она выбрала, из чего будет пошито ее свадебное платье. Он прислал ей швей, искусных как в крое, так и в вышивке, приказал закупить золотые и серебряные нити, дать столько жемчуга и драгоценных камней, сколько будет нужно его будущей жене.

Пошив наряда Эржбета доверила чужим рукам, но за вышивку и украшение взялась сама. Дни и ночи она сидела над темно-красной материей, и подол и рукава расцветали диковинными цветами, населялись птицами и зверями. К золоту и жемчугу ловкие пальчики девушки прибавили гранат, и бордовая ткань запестрела алыми искрами.

Но ночам за окнами ее комнаты часто слышался волчий вой. Эржбета иногда вздрагивала от его холодного льющегося звучания, и тогда Влад, часто бывавший с ней допоздна, говорил:

– Не бойся, они славят тебя. Славят нас обоих.

– Страшно как… – полушепотом отвечала она.

– Ничего не бойся, пока я с тобой.

Вскоре свадебный наряд был готов. Дни стояли ясные, солнечные. Снег как выпал, так и не растаял, и теперь по всей земле расстилалось белое полотно. Сердце Эржбеты радовалось, что ее брак будет освящен господом в один из таких дней. Вопреки ее ожиданиям, священнослужитель прибыл в Поенарь в назначенный день только к вечеру. Небольшая церковь находилась в пределах самой крепости, и собрались наблюдать таинство обряда только самые близкие к господарю люди.

Внутри было темно, и пахло свечным воском. Желтый свет золотил иконы на стенах. Лики святых взирали на собравшихся свысока с выражением тихой грусти и какой-то нездешней усталости. Изредка живое пламя свечей чуть потрескивало, выдавая тонкую струйку сероватого дыма, в остальное время в зале не рождалось ни звука.

Они появились вместе, господарь и его невеста. Тяжелые двери церкви распахнулись, и из снежной тьмы вступили под своды церкви две фигуры. Владислав был одет под стать своей спутницы, в кроваво-красный кафтан с богатой отделкой. Входя, он снял отороченную мехом шапку, как того требовал обычай. Длинные черные волосы рассыпались по его плечам. На бледном лице, полном спокойствия и торжественности, выделялись выразительные темные глаза.

Эржбета шла рядом, держа за руку своего будущего супруга. Она не поднимала глаз на собравшихся, но им и без того было видно, как она хороша собой. Густые каштановые волосы, убранные в толстые косы, скрывал собой нарядный платок, подхваченный вышитой жемчугом лентой. Бусы из граната и красной шпинели густо украшали шею молодой боярыни. Темно-красный длинный подол платья скрывал от свидетелей обряда маленький секрет: белые, как снег, туфли, выполненные специально по ноге невесты.

– С чего вдруг такой каприз? – спросил жених, узнав о странной просьбе своей избранницы.

– Чистой хочу войти в свою новую жизнь, не нести с собой всю ту грязь, что налипла на меня.