Ульяна Матвеева - Рассвет

– Ошибаешься. Прекрасно понимаю, – сказал он. В нем пробуждались забытые детские воспоминания, его мальчишеская беспечность и жажда жизни. А вместе с тем и влюбленность в эту необычайно красивую, умную, милую и настоящую девушку. Ему вдруг тоже захотелось открыться ей, что было так ему несвойственно, и он продолжил:

– Мне тоже душно в этом городе. Если бы не работа, я, пожалуй, переехал бы в загородный дом моих родителей. Как-нибудь я обязательно покажу тебе его. Жаль только, что не смогу познакомить с семьей. Меня воспитывала бабушка. К сожалению, она не дожила до того момента, когда в моей жизни появилась ты. А родители мои живут слишком далеко отсюда.

Он снова завел машину и тронулся в путь. По дороге он рассказал Лизе некоторые приятные воспоминания из детства, с теплотой вспоминал бабушку и объяснил причину, по которой он практически не общался с родителями. За разговорами время пролетело незаметно, и вот уже показался выезд из города, а за ним начиналась горная местность. Пришлось сбавить скорость, чтобы не взлетать на каждой кочке, которыми была усеяна дорога в тех краях, которая к тому же извивалась серпантином и уходила все ближе к лазурным небесам. Лиза попросила открыть все окна, чтобы насладиться чистейшим озоновым воздухом, от избытка которого у нее слегка закружилась голова. Все дальше от них оставались порванные цепи мегаполиса, который ревниво глядел им вслед, зажигая свои первые тусклые фонари.

– Во сколько тебе нужно быть дома? – вдруг спросил Даниил.

Вопрос застал Лизу врасплох. Она еще не рассказывала матери о нем и о том, куда направляется. Почему-то она испытывала странный стыд перед ней, словно стыдилась того, что она уже не та маленькая беззаботная девчонка, у которой в мыслях порхают бабочки. Незаметно для нее и для себя самой, она выросла и вот уже нерешительно стоит на пороге взрослой жизни, которая гостеприимно распахнула перед ней двери и обещает все, что только пожелает ее юная гостья. В детстве, когда ей было лет восемь, она часто представляла себе свою будущую жизнь. Казалось, что сейчас это еще не жизнь, а всего лишь подготовка к ней, а самое интересное начнется потом. Это сейчас пока все непонятно и туманно, а во взрослой жизни будет все совершенно иначе. Все двери вдруг слетят с петель, стены и барьеры разрушатся, руки обретут небывалую силу и создадут все, что только пожелает душа. И вот рядом с ней сидит тот, кто подаст ей крепкую руку и поможет сделать первый, самый трудный шаг. С ним ей ни капельки не страшно. Лиза была уверена, что он – именно тот, кто проживет с ней всю жизнь, наполненную любовью, счастьем и творчеством, без которого она уже не видела себя в будущем. Вкусив первый сладкий плод своих музыкальных стараний, ей хотелось вырастить собственную целую яблоню, которая защитит ее от жажды или холодного ветра.

Все еще обдумывая ответ, Лиза тихо промолвила:

– Я еще не решила.

Даниил догадался о причине ее смятения и спросил прямо:

– Твоя мама знает обо мне?

Лиза покачала головой.

«Что ж, – подумал Даниил, – может, оно и к лучшему. Вряд ли она обрадуется, когда узнает, что я далеко не принц на белом коне, а зрелый мужчина, потрепанный жизнью и со своими тараканами. К тому же… я ведь не жених ей, в конце концов». Его мысли хотели было коснуться темы характера их отношений, как он заметил ту самую тропинку справа, которую искал.

– Приехали, – улыбнулся Даниил. – Пойдем?

Солнце уже начинало готовиться ко сну и лениво глядело на них из-за розовых облаков. Даниил взял Лизу за руку и повел туда, где танцующие полонез ивы расступились в изящном поклоне, приглашая войти. Перед ее взором возникла поляна, окруженная цветущими дикими вишнями и барбарисом. Среди высокой травы, почти потерявшей свой малахитовый оттенок в бронзовой мантии уходящего дня, прятались бархатцы, лаванда, первоцвет и первые маки. Даниил повернулся было в сторону машины, чтобы принести палатку, складные стулья и столик, как почувствовал крепкие объятия и горячее дыхание в области шеи.

– Спасибо! Если бы ты только знал, как мне здесь нравится!

Он положил свои руки на ее ладони, практически полностью закрыв их. За эти пару мгновений она незаметно заполнила собой ту пустоту, что так испугала его, как только он попрощался с прошлым, и свила там уютное гнездышко.

– А я? Я нравлюсь тебе? – спросил Даниил, повернув к ней голову в полоборота.

Громкие и неосторожные признания чуть было не сорвались с ее губ, но в последний момент Лизе удалось сдержаться. Пока рано говорить о любви.