Ирина Агапова - 12 моментов грусти. Книга 3. Каравелла всех надежд

Она осторожно взяла в руки букет нарциссов, поднесла к лицу и зажмурилась, упиваясь их восхитительным сладковато-медовым запахом. Каким-то боковым зрением уловила на себе внимательный прищуренный взгляд Алика Сташевского, с интересом и волнением наблюдавшего за ее реакцией. Яна повернулась к нему, но парень не пошевелился, а с какой-то хищной жадностью продолжал смотреть на нее. Перехватив его взгляд, Яна увидела рядом с букетом поздравительную открытку, где его красивым аккуратным почерком было выведено стихотворение:

Нарцисс

Этот гордый весенний цветок

Безусловно красив, но совсем одинок.

Стройный стебель, нежный лист,

Благоухает наш нарцисс.

– Я красивей всех цветов, —

Спорить с каждым он готов.

Наклонившись над водой,

Всегда любуется собой.

Даже без открытки Яна бы поняла, кто подарил ей эти цветы. Кто же еще мог сделать подарок с намеком! Она развела руками, улыбаясь лишь уголками губ.

– Сташевский! Ты эти стихи написал себе, потому что я – твое отражение! Ты такой же нарцисс, как и я!

Он словно ждал такой ее реакции и, хмыкнув, отвернулся к окну.

В классе все разговаривали, обсуждая подарки; в воздухе витало праздничное настроение. Заниматься никто не хотел. Наталия Ивановна вздохнула и сказала:

– Давайте договоримся, что весеннее настроение вы оставите для перемены, а сейчас вернемся к нашей теме.

Но до конца урока она так и не смогла добиться от класса внимания.

Яна все время прижимала нарциссы к губам, вдыхая их необычный аромат, Сташевский украдкой наблюдал за ней. Глаза его вспыхивали каким-то необычным светом каждый раз, кода он видел, как девушка жмурится от удовольствия. На перемене Яна подошла к нему в надежде, что удастся восстановить нормальные отношения.

– Как только я увидела нарциссы, сразу догадалась, что это ты мне подарил. Я люблю первые весенние цветы. Спасибо тебе, кстати, и за стихи тоже.

Он стоял с высоко поднятой головой, словно Цезарь, и взгляд его был устремлен в окно, как на арену, где проходили гладиаторские бои. После этих слов Алик медленно повернулся к ней, словно про себя решая, казнить или помиловать.

«Помиловать! Помиловать!» – кричали ее глаза.

Сташевский с минуту смотрел на нее, не отрывая взгляда. Яна ничего не смогла прочесть на его лице. Пауза затянулась. Наконец он с трудом заговорил:

– Нарциссы тебе идут, это твоя суть. Ты никого не любишь, кроме себя, и не знаю, способна ли вообще на это чувство, – процедил парень сквозь зубы.

– Напрасно ты так думаешь, я как раз очень даже способна, – мысленно усмехнулась Яна, думая о Роберте.

– Тебе так только кажется, – снова хмыкнул он, словно прочитав ее мысли. – Если тебе надо будет принять кардинальное решение, ты его примешь в свою пользу, ты никогда не будешь женой декабриста. Да ладно, – уже мягче продолжил он, и Яна интуитивно поняла, что он простил ее. – Если ты хочешь взаимности, нельзя все время получать. Надо и отдавать. Все должно быть по справедливости.

– Все-то ты про меня знаешь! Ну а как же то, что любовь должна быть безвозмездной, и любить надо не за что-то, а вопреки? А неразделенная любовь? Где же тут справедливость?

– Ты начиталась классики девятнадцатого века, а сейчас у нас на дворе век двадцатый, и у нас равноправие, – сразу же нашелся Сташевский.

Яна не хотела с ним спорить, потому что была рада уже тому, что он снизошел до разговора с ней.

На уроках сидеть совсем не хотелось, было мучительно скучно, особенно когда взгляд падал на подснежники и нарциссы, стоящие на парте в стакане с водой. Хотелось скорее вырваться на улицу.

Весь день Яна переглядывалась со Сташевским, но перекинуться словечком им больше не удалось. На большой перемене в класс заглянул Вадим. Увидев рядом со своими подснежниками букет нарциссов, он метнул недобрый взгляд на Алика.

– Яна, сегодня в два факультатив по истории! Не забудь. – И сразу же ушел.

Уроки закончились, все разошлись по домам, остались лишь посещающие факультатив. Неожиданно остался и Алик Сташевский, несмотря на свое заявление, что ему неинтересна олимпиада. Яна очень обрадовалась и не скрывала этого.

Через несколько минут в класс стремительно вошел Денис Владимирович, сверкая своей лучезарной улыбкой.

– Всех девочек с 8 Марта! – радостно воскликнул он. – Как-то даже и неудобно заниматься в такой день.

– А давайте перенесем на завтра, а сегодня отметим? – с радостью предложил Вадим.