Алеся Ганиева - Оборотень

– Ты бы лучше у папы поинтересовалась! – недовольно вздернула бровь мама, косясь на меня.

Что это с ней? Она всегда была милой, всегда улыбалась. Что такого могло произойти, что я заслужила этот презрительный тон?

– Эмили! – строгий голос отца раздался позади. Ну вот, теперь их двое! Двое злых родителя против меня.

– Пап? – тихо поворачиваюсь и судорожно пытаюсь понять, что же все-таки могло случиться? Чего они опять на меня взъелись?

– Звонила твоя классная! – папа садиться за кухонный стол и наливает чай в чашку.

– И? – подкосились ноги.

Не то чтобы я боялась отца, просто если учительница нажаловалась, то прощай улица, телевизор, интернет и даже могут отобрать телефон. И сиди потом в комнате, уткнувшись в учебники – это будет моим единственным развлечением. А я ох как учиться не люблю!

– Мы же с тобой договаривались, что ты закончишь школу без… – папа смотрит на меня как никогда строго.

– Пап, у меня всего два бала не хватает до положительной оценки, но и Cтоже проходная оценка!

– И это должно успокоить меня?! – голос отца начинает медленно повышаться, ситуация накаляется.

– Ну если мне не дано! Я не могу… Я не понимаю эти иероглифы! Я не хочу… да не интересно мне… – выпаливаю от обиды.

– Прекрати нести чушь! Если бы кто-то чаще заглядывал в учебник, то видел бы там не иероглифы! – ну все, папа завелся, наказания точно не избежать. Но, по-моему, он переигрывает!

– Мы же уже определились, что я буду поступать на гуманитарный предмет? – пытаюсь мыслить логически и пойти хоть на какой-то контакт с отцом. Если хуже разозлит, то не пустит на день рождение к подруге.

– И смотрю, кто-то нагло расслабился, – удивленно вскидывает брови.

– Я не расслаб…

– Никаких развлечений до конца учебного года! – приговор показался гвоздем в моем гробу.

– Но… Пап! – слезы начинают душить.

– Телефон на стол! – отвел взгляд в сторону. Наверно чтоб не видеть моих глаз полных обиды.

Мы ещё толком не успели поговорить, а он уже вскипел и наказывает. Хотела предложить ему компромисс, что всё подучу и пересдам, но он даже шанса не дает закончить разговор.

– Только не телефон, пожалуйста, – я готова умолять, – Пап, прошу! Сегодня у Катрины день рождения! – я умру со скуки без интернета и телефона. Зная мою слабость, бьет по больному.

– Раньше нужно было переживать! – ударил по столу ладонью, посуда зазвенела. – Марш к себе! – голос слишком сердитый.

– Нет! – тут же возразила в ответ.

Пусть разревусь, пусть получу! Меня уже достало, что он вообще не считается с моими интересами. И чуть что, гонит меня в комнату, словно я десятилетний ребенок.

– Что? – папа встал из-за стола.

– Я сказала – нет! Я не хочу сидеть в комнате! Я хочу кушать! Да, я хочу есть! – последние слова сорвались со страху, чтоб не получить оплеуху от отца. Может я и не была такая голодная, как прикидывалась, но мне и правда не хотелось сидеть одной в комнате. Одиночество будет накручивать и сводить с ума.

– Эмили, – прошипел сквозь зубы отец.

Он наверно не ожидал такого поворота. Он мог запретить что угодно, но только не еду – это противоречило всем его правилам. Папа ограничивал во всем, но голодом никогда не морил. Вот именно этот метод он считал бесчеловечным.

– В таком случае, уборка на кухне сегодня на тебе, – недовольно нахмурился, – телефон! – протянул ладонь.

Ничего не поделаешь, отдаю ему мобилу. Хотелось чтобы на мгновение он о ней забыл, но не тут-то было. Положил в карман и вышел из кухни, даже чай не допил.

– Если так сильно проголодалась, то накрывай на стол, – мама грубо сунула мне в руки тарелки. Она-то что злиться на меня? Я же уже получила нагоняй от отца! Как все-таки не справедливо!

Неприятно, что родители ополчились на меня из-за каких-то двух недостающих баллов. Я все-таки не вундеркинд, чтобы все идеально знать! Но ничего не поделаешь, послушно накрываю на стол. У Катрины наверно все развлекаются, а я тут вожусь на кухне. Даже телефона нет, чтобы позвонить и услышать звуки громкой музыки, веселых криков. Или просто написать СМС-ку.

Скучный ужин длился почти часа два. Папа делал вид, что не замечает меня, шутил и улыбался с мамой. Цирк, честное слово! Я здесь как какой-то атрибут не нужной мебели.

Все встали и ушли, а я, как и было велено, осталась убирать со стола. Тру посуду и не знаю, что лучше – полный желудок с горой не мытой посуды или голодной лежать на кровати и тупо смотреть в потолок?