Екатерина Кариди: Переспать назло. Мертвая петля.

Он со всем упорством посвятил себя службе, думая найти в этом выход накопившимся негативным эмоциям, обрести уверенность и цель в жизни. Но служба, она сама из кого хочешь душу вытрясет. И на праздник совсем не похожа. Это работа, тяжелая работа, требующая полной отдачи, когда приползаешь ночью спать без задних ног, а завтра чуть свет опять все по новой.

Через пару лет у них с Аленой родился сын. Семеном назвали. Тот период, пока ребенок подрос, немного сблизил их, но и одновременно выявил обострившиеся проблемы. Потому что говорить с женой Артему особо не хотелось, а больше-то тоже особо делать нечего было. А ей… ей тоже все надоело к черту.

И скука эта, и неустроенность, и замкнутость со стороны Артема. Еще эти вечные проблемы по службе, переезды из одной дыры в другую. В общем, Алена стала «внушать» ему, что пора бы уже в приличное место перевестись, довольно помотались по дальним гарнизонам. Внушение, оно камень точит.

Он к тому моменту уже давно созрел, просто упрямился из чистого духа противоречия. Понятно, если сам не озаботишься своими делами, никто ими не озаботится. И вот, впервые за последние пять лет рискнул приехать домой. Да. Все верно, он пять лет не был дома. Не хотелось, не дай Господь с НЕЙ встретиться. Не вынес бы он этой встречи.

За пять последних лет, кстати, многое изменилось.

Начиная с того, что его мама, его чопорная и подвинутая на приличиях мать, вышла замуж. И даже успела родить сыночка Сережу. Он знал об этом из писем, приезжать-то не приезжал, сказываясь тем, что служба, мол, служба. Но вот так, увидеть вживую маленького братика… Странные, удивительные чувства это вызывало.

Братик вызвал у него нежность и желание оберегать. А вот новоявленный отчим — откровенное раздражение. Да и мать, которая теперь разрывалась между взрослым сыном и мужем, тоже. Однако Артем понимал, что она имела право устраивать свою личную жизнь, просто это было трудно принять.

Пользуясь случаем, прошелся по старым друзьям. Время прошло, и он уже не держал зла ни на кого из них. Веньку видел, ужасно обрадовался. Случайно застал, потому что тот после института так и остался в Ленинграде. Сюда приехал на похороны бабушки, она дней десять как умерла.

Сходили на кладбище. Господи, как неожиданно сжалось сердце у Артема… Казалось бы, чужая бабушка, ну, умерла от старости. А слезы текли не переставая. Видно слишком мало было в жизни Артема любви и доброты человеческой. А может, ему это только казалось? Кто знает.

Еще видел Черного. Андрей Ковальчук теперь по партийной линии пошел, надо сказать, что неплохо продвинулся. Женился, кстати, на своей Лариске. Окрутила она таки его. Черный позвал его в гости, и потом в приватном разговоре просил у него прощения. За то. За то, о чем помнили оба. Артем только отмахнулся, чего прошлое ворошить. Если так сложилось, то так тому и быть.

Лариса откровенно злилась, что мужики тихо шепчутся о чем-то, справедливо полагая, что обсуждают они одну девчонку, о которой она слышать не хотела. А потому специально завела разговор о ней, о Нинке Курбановой. Еще и нож в ране Артема повернула, что мол, Курбанова правильно замуж вышла. И чего, спрашивается, выходить замуж за голого зеленого лейтенанта и ехать в глушь, когда можно за капитана выйти, который в Москве служит? Понятно, что за капитана выгоднее.

После этого разговора настроение у Артема испортилось, он вскорости извинился и ушел. Хотелось Черному высказать Лариске все, что он о ней думает, да потом стало лень. Все равно былого не вернешь.

А Артем решил прогуляться по городу, потому что в том состоянии идти домой не хотелось. Зашел в Цум. Где лучше всего человеку скрыться со своей тоской? Конечно среди людей, каждый занят своим делом, каждый куда-то спешит, и в этой толпе каждый одинок.

И тут совершенно случайно в детском отделе он увидел Нину. Она была с мужем и маленькой дочкой. Артем в первый момент застыл. А потом, когда опомнился, решил скрыто посмотреть за ними издали. На мужа ее глянуть, на капитана того, теперь уже майора, которого она ему тогда предпочла. Хотелось увидеть. Он представлял его высоким, этаким бравым балагуром военным. Но Иванков не был таким. Взрослый, старше Нины лет на десять, росту среднего, невзрачный на вид. Нет, не то, чтобы он был некрасивым, просто обычный.

Они не видели его и не знали, что ними наблюдают, а Артем впился взглядом, желая понять. И понял. Понял, что они смотрятся ВМЕСТЕ. Семьей смотрятся. И мужчина этот, он словно обтекает со всех сторон своих жену и дочь, видно, что заботится. А Нинка… Что он хотел увидеть в ее лице. И не мог понять, увидел или не увидел. И, тем не менее, видел он достаточно.