Глеб Карпинский - Бархатный враг. Просто НЕреальная история!!!

Мирочка взяла со стола алкогольную карту и стала ей махать как веером. Собственный рассказ ее так увлек, что она, казалось, сейчас прислушивалась к звукам торгового центра, не гремит ли где-нибудь поблизости стиральная машинка. В этот момент подошел уже знакомый бармен с новой порцией шампанского, и бывшая скрипачка расплылась в улыбке.

– Наконец-то!

– Какая у Вас красивая шапочка…, – заметила Жанна.

– Ну, а где, молодой человек, мандаринчик? – заметила Лариса Николаевна. – Не порядок.

Остренькие язычки барышень уже заплетались, и все довольные прыснули от смеха.

Мирочка в то веселое утро так и не успела поведать о своем настоящем тайном желании, предпочтя рассказы из уже давно забытого прошлого. Даже когда вторая порция шампанского вывела ее на откровенный простор, она до последнего держалась. И даже когда бывшая скрипачка уже вроде ухватилась за одну из вороха потаенных фантазий и вот-вот собиралась рассказать подругам о том, что давно мечтает попробовать «это» в лифте многоэтажного дома, ей неожиданно позвонил ее барабанщик. Звонил он редко, и Мирочка не на шутку испугалась и подумала, что дома что-то нехорошее случилось с детьми.

– Что с Витенькой? – чуть не потеряла она дар голоса, вскочив с дивана и спешно обувая свои туфли.

На лице женщины появилась тревога, но муж быстро успокоил жену короткими репликами типа «все пучком, не дрейфи» и «Новый год, вашу мать».

– Я просто соскучился по тебе, крошка… – говорил он мурлыкающим голосом. – Каким же я был ослом, что все эти годы не обращал на тебя внимания. А эти твои бесконечные варки борщей и жарка котлет… Ты заслуживаешь больше, чем орден… Бросай срочно все дела! Мы летим в Токио!

– Ты что опять напился? – недоверчиво спросила она, ничего не понимая. – С Витенькой точно все нормально?

– Все нормально, кошечка. Оставь его в покое. Он уже мужчина.

– Но…

– Никаких «но»! Два билета бизнес-класса лежат у меня на пузе. Ты же давно мечтала об этом? Ну, скажи, что я молодец, кошечка?!

– У меня просто нет слов… Почему ты молчал?

– Хотел сделать тебе сюрприз. Вылет сегодня вечером.

– А как же дети?

– По их поводу я уже договорился с твоей мамой. Ну что, круто?

– Не то слово…

– Да я сам в ах..е! Но ты все это заслужила! Ты моя сладенькая… Заодно поправим себе спины! Я слышал, там гейши творят чудеса – продолжал толкать сладкие дифирамбы хмельной барабанщик. – Ну что скажешь? Ты разве не рада? Я помню, как ты всегда хотела вернуться туда, хоть на денек… Рвем когти, кошечка. Я уже пакую чемоданы.

Мирочка, сама не своя, накинула свой полушубок из котика и извинилась перед подружками, расцеловав каждую в обе щечки.

– Ну, все, девочки, форс-мажор, как-нибудь в другой раз поболтаем! С наступающим! Мальчика того в колпаке не обижайте. Всех целую, обнимаю, чмоки-чмоки…

Затем она бросила воздушный поцелуй бармену, и тот даже раздосадовано стащил с головы колпак. Его растерянность позабавила ее, и она весело и звонко засмеялась.

– Адьес, Санта!

Ее высокие каблуки громко застучали по цоколю. Прохожие мужчины оборачивались и невольно восторгались подвижностью ее бедер.

«Неужели я лечу в Японию!» – не верила в свое счастье Мирочка и еще активнее виляла бедрами.

Уже на выходе она поймала подвернувшегося ей таксиста и, плюхнувшись к нему в машину, дала домашний адрес. Новогодний сюрприз от мужа произвел на нее феерическое впечатление. В голове звучала первая часть концерта Бетховена «Allegro ma non troppo», и Мирочка по-христиански с умилением прощала мужу все свои обиды: его грубость и матершину, все это эгоистическое самоуправство, в котором ей отводилась роль безропотной служанки-свиноматки, с которой можно было делать все. Сейчас она была готова при встрече броситься в объятья искупившего свое прощение мужа, стащить с него дурно пахнущие носки и расцеловать каждый палец его ступней нежно, слезно, до самозабвения.

– Что же ты молчал, дурачок? – выдаст она при встрече, как только отроет дверь в квартиру. – Ах ты, пьянчуга этакий!

Мирочка уже бывала в Японии прежде с концертами, и эта страна понравилась ей доброжелательностью местных жителей, суши и, конечно, садами с цветущей сакурой.

Ей навсегда запали в душу традиции страны восходящего солнца, когда с началом весны семьи, друзья и одноклассники рассаживаются в парках под цветущими деревьями, чтобы насладиться торжеством природы. Радостные и счастливые, они расстилают прямо на зеленой траве белые скатерти и ставят на них принесенную с собой еду, а вечером зажигают бумажные фонарики и пускают их в небо, хлопая в ладоши и улыбаясь… Эти японцы ей казались сейчас особо одаренными детьми, послушными и благодарными.