Елена Виктори - Наедине

Рита задумчиво слушала и кивала. Витя, бойфренд Анжелы, был одним из немногочисленных друзей Макса, и Рита старалась выяснить что-то о своём соседе.

– Слушай, а что у вас всё-таки с Максимом? – спросила Анжела без вступлений. Она не верила в рассказы о романе Макса с первокурсницей, и находила ряд подтверждений тому, что слухи – преувеличенная болтовня. Прямолинейный вопрос при других обстоятельствах насторожил бы Риту, но сейчас, без подруг, без возможности доверить переживания подруге или близкому человеку, Рита открылась:

– Ничего.

– А все говорят… – подыграла Анжела.

– Вот в том-то и дело, что говорят. Болтают.

– Но ведь с Петькой-то он дрался?

– Дрался.

– За тебя?

– Ну как сказать…

– Как есть, так и скажи.

– Заступился. По-товарищески.

– И?

– Больше ничего, – Рита помолчала, – мы даже не разговаривали ни разу. «Привет – пока», всё.

– Я так, почему-то, и думала… А Макс вообще, своеобразный парень. Замкнутый, не сильно разговорчивый… Но надёжный. Может, тебе самой?

– Что?

– Как-то проявить свой интерес. Обратись к нему за помощью какой-нибудь. Типа, замок починить или раму оконную заклинило, или что-то в этом духе. И к Максу: мол, помоги, друг, без тебя пропадаю… Ну что мне тебя учить? Сама всё знаешь.

На кухню постепенно подтягивались студентки, и разговор, столь увлекательный для обеих, пришлось свернуть. Анжела подтвердила свои догадки, что женская проницательность её не подвела и что роман существует лишь в умах других, о чем она на днях спорила со своим бой-френдом, а Рита услышала то, что хотела услышать.

– Ну, давай, бывай. Импровизируй! – Анжела сняла с плиты недовольно сопевший чайник и упорхнула из кухни.

Рита задумалась. Незначительный разговор, из плоскости ожидания, развернул её мысли в ином направлении, и она стала выискивать бытовую неурядицу, под предлогом которой можно заглянуть к Максу. Но в комнате всё работало исправно, экспериментировать с замком не хотелось, как и вообще выдумывать несуществующее, привирать, представлялось делом не самым приятным. Однако предлог объявился сам собой. Через несколько дней после разговора на кухне, Рита услышала в соседней комнате надрывный глухой кашель. Вторник, вечер, а тренировку Макс пропускал. Заболел.

Рита выскочила на улицу в поисках аптеки, также быстро вернулась обратно, сбросила куртку на кровать и постучала к Максу. Он открыл, простуженный и бледный, но приходу Риты особо не обрадовался. Извинившись за вторжение, Рита неуверенно протянула пузырёк с сиропом:

– Слышу, ты простыл. А у меня есть хорошее средство от кашля.

– Я лекарства не принимаю, – жестко отрезал Макс. Удерживая вымученную улыбку, Рита продолжала стоять на пороге. Молчание затягивалось.

– Это всё?

– Да.

Дверь захлопнулась, как пощёчина.

Рита ругала и себя, Анжелу, втянувшую её в неприятность, и Макса, и снова себя. Рухнул миф, что она – девушка Макса. Если бы он к ней пришёл, она бы так не поступила. Вернувшись в комнату, Рита уселась за стол, поставила маленькое зеркальце, и как гоголевская Оксана, долго вглядывалась в своё лицо. Наверное, она не заметила, как сильно подурнела с момента ухода папы. Она давно не вглядывалась в зеркало. А он… даже микстуру из её рук не принял..!

«Ужасно и глупо… – думала Рита, – зачем же я поддалась на провокацию пойти к нему самой?»

И она игнорировала Макса несколько дней, пока случай снова не свёл их самым пикантным образом.

***

Помня наставления бывалых, в студенческий душ Рита неслась в стремительном темпе, как на испытание, стараясь оставаться незамеченной. Комната Петра располагалась напротив душевых кабин, и Рита по-прежнему остерегалась его. По пути в душ Рита обнаружила, что забыла полотенце, но возвращаться не стала. Сполоснувшись, они и обратно выскочила быстро, и по пути налетела прямо на Макса. Несколько секунд они стояли молча, Рита, с мокрыми и растрепанными волосами, струящимися по плечам, в белом махровом халате, едва прикрывающем колени, похожая на амазонку, и Макс, сраженный её красотой. Его взгляд, жаркий и жаждущий, скользил по её телу, и картинки, постыдные в неприкрытой наготе, вспыхнули в мыслях у них почти одновременно. Макс отступил, пропуская Риту, и она, сгорая от счастья и стыда одновременно, вбежала к себе, прокручивая в мыслях волнующий момент. Макс желал её, вне всякого сомнения. Желал жадно, страстно, неприлично. И так ли уж случайно он пошёл в душ или просто последовал за ней?