Маргарита Ардо - Бессердечно влюбленный

Михаил поднял глаза от документов в тот самый момент, когда разброд и шатания в моих мыслях удалось победить ответственности. Хотя смешинка ещё бродила где-то вокруг да около. Мда, следовало сделать неутешительный вывод: я совершенно не подхожу на роль кролика. Даже для такого образцового удава! Авантюра точно не удастся, прости, Даха!

– Вы готовы работать при необходимости круглосуточно не выключать мобильный телефон? – спросил удав.

– Да.

– Это будет прописано в договоре. Послезавтра, в понедельник вы выходите на работу, – приказал Михаил. – Все организационные моменты к Дарье.

Я встала, не веря своим ушам: он меня берёт?!

– Вы свободны, – сообщило изваяние. – Начало рабочего дня в компании в девять. Вы должны быть в офисе как минимум в половине девятого, чтобы подготовить мой кабинет к началу рабочего дня.

– Я поняла, – мой обалдевший тон вполне можно было списать на робость. – Благодарю вас.

Михаил не ответил и посмотрел на дверь. Ох, как мило! Мы экономим слова!

Я встала и пошла на выход. У самой двери обернулась и с удивлением обнаружила, что его взгляд снова прикован к моим туфлям. Кхм… Но Михаил тут же отвлёкся от созерцания туфелек и жёстко проинформировал:

– Виктория, я не терплю опозданий. Категорически. Если вы опоздаете на три-пять минут, можете не выходить.

– Я буду вовремя, – заверила его я и с вдохновенной улыбкой верной подчинённой сказала: – До свидания!

А в ответ тишина. Михаил уже снова уставился на экран монитора. Конечно, а как я хотела? На «здравствуйте, пожалуйста и до свидания», видимо, расходуется слишком много энергии, которая жизненно нужна удаву. Для уничтожения невинных дев и тысяч белых, пушистых кроликов.

Наверное, настолько подробный инструктаж не оставляет и молодая мама заступающей на работу няне, как Даха мне про своего босса.

– Он не любит дерзких, короткие юбки, кофе, когда входят без стука. Не терпит опоздавших, личные разговоры во время рабочего дня, когда отпрашиваешься, когда болеешь – лучше, как в Японии, приходить в офис с красным носом и градусником, чихать на всех, громко сморкаться, но на рабочем месте. Яркий макияж – табу. Социальные сети в рабочее время тоже. Не дай бог, чтобы в офисе пахло едой, было жарко и чтобы ты ему перечила.

– Это всё? – спросила я, понимая, что мышьяк – это меньшее, чем хотелось бы угостить биг-босса.

– Нет. Ещё он не любит запах сигарет и комнатные растения. А, ещё зелёный чай не давай! Только чёрный и очень крепкий. И шоколадные конфеты. Только молочный шоколад, и только вечером, если был тяжёлый день. В смысле, много орал.

Я коснулась пальцем виска, имитируя выстрел.

– А за ушком ему чесать?

Даха моргнула.

– Зачем?

– Если был тяжёлый день, – хихикнула я, а потом опёрлась ладонью о подбородок. – Даха, скажи честно, какого чёрта ты не уволилась через три дня после работы с этим товарищем?

– Я же говорила – деньги, – ответила Даха, деловито разглядывая мой гардероб и раскладывая одежду: направо – ни в коем случае, налево – подойдёт.

– Слушай, проще было заработать на боях без правил или в шоу мокрых маек.

Даха обернулась, обиженная.

– Тебе легко говорить! Квартиру бабушка оставила. Мама в жизнь не лезет, уехала себе в горы и только грибы с вареньем присылает! А мне даже комнату в коммуналке в кредит пришлось покупать.

Мне стало стыдно.

– Прости, Даха. Я просто с таким кхм… приличных слов нет… полтора года не продержалась бы! Ни за что!

– Знаешь, если бы у меня был выбор, я бы тоже не стала терпеть Михаила.

Я обняла подругу.

– Горжусь тобой. Ты просто самурай.

– А то! – гордо распрямила плечи Даха.

Я посмотрела на скучную кучку одежды слева. Из серии «нелюбимое и на похороны». Ну, неделю без ярких штрихов в нарядах я, пожалуй, проживу, но будет сложно. А без украшений как?! Ох, наверное, удав всё же женоненавистник.

– Слушай, Даха, а у Михаила жена есть?

– Нет.

– А любовница?

– Ходили слухи, что он с Полиной из маркетинга спит, но, мне кажется, она ему просто стучит на всех.

– Почему?

– Потому что на собрании он на неё так орал на прошлой неделе, и перед этим, что я бы ему больше никогда притронуться к себе не позволила.

Я хохотнула:

– А вдруг она любит пожёстче?

Даха закончила сортировать мою одежду и с полным удовлетворением села в кресло в углу.

– Всё может быть. Но я считаю, что Полина просто заискивает. Она мать-одиночка с ипотекой. Ей главное – остаться при работе. Обтечёт и улыбается. А с других готова зубами шкуру содрать. Потом, правда, тоже улыбается. А ты, Викуль, при виде этой стервы отутюженной, молчи. Потому что она любое слово может трактовать так, что обернётся против тебя.