Лана Май - Побудь со мной

Она улыбнулась, давая понять, что ценит его отношение к себе.

– Где дом? Когда можно туда съездить?

– Дом далеко, – сказал Максим. – Это вилла. Вилла на берегу моря.

– Хм.

– Средиземного моря.

– О?

– Италия, – уточнил Максим. – Сицилия. Кстати, мы давно не смотрели «Крестного отца».

– Времена «коза ностры» в прошлом, – сказала Мария. – Надеюсь. – Они обменялись улыбками, после чего она добавила: – Не представляю себе, как я справлюсь. Мой итальянский лексикон весьма ограничен. Салют, о капито, буэно джорно.

– Отец все продумал, – успокоил ее Максим. – Ты же знаешь, как обстоятельно он ко всему подходит. Его помощник родом из Италии, у него там родители и куча родственников, как у всех итальянцев. Зовут его Антонио. Он будет твоим персональным помощником, переводчиком и гидом.

– Не слишком радующая перспектива, – поморщилась Мария. – А вдруг он окажется назойливым? Или глупым?

– Полагаешь, мой отец стал бы иметь дело с бестактным болваном?

Это был веский довод.

– Хорошо, – согласилась Мария после недолгого колебания. – Я готова встретиться с этим вашим Антонио, а там будет видно.

– Я сам тебя с ним познакомлю, – пообещал Максим. – А сейчас пора отдыхать. Иди ложись, а я уберу со стола и присоединюсь. Дождешься меня?

– Для массажа? – тонко улыбнулась она.

– Мне нравится твоя идея, – расцвел он.

Вообще-то идея принадлежала ему, но Мария не стала спорить. Ужин был вкусный, вино приятно разгорячило кровь и затуманило мозг. Небольшой массаж еще никому не вредил.

– Только не слишком долго копайся, – предупредила Мария, вставая. – А то засну с журналом.

– Три минуты, – сказал Максим.

Он явился через десять. Ласковый, веселый, свежий после прохладного душа. А еще через десять минут Мария уже повернулась на правый бок и стала сонно думать о Сицилии, где никогда раньше не бывала. Перед мысленным взором возникали довольно красивые картинки, но на душе было неспокойно. «Это из-за предстоящего путешествия, – решила Мария. – Давненько я никуда не выбиралась».

Ей снились море, скалы и мафиози в шляпах. Они были совсем не страшные, и Мария их совершенно не опасалась.

Из-за волнения перед предстоящим путешествием Мария проснулась необычно рано. Внутренний будильник сработал на сорок минут раньше, чем положено. В просвете между гардинами проглядывало пасмурное, неприветливое небо. Некоторое время Мария лежала, пытаясь уснуть, но из этого, как и следовало ожидать, ничего не вышло.

Пришлось вставать, одеваться, выходить на улицу. Дождя не было, так что не нашлось повода отменять утреннюю пробежку. Но Мария его искала, и это ей категорически не понравилось. Нахмурившись, она согнула руки в локтях и побежала.

Было пасмурно и зябко, изо рта вырывался парок. Поглядывая по сторонам, Мария с удивлением обнаружила, как сильно пожелтела листва за минувшую ночь. Было лето – настала осень. Так и с нашей жизнью. Оглянуться не успеешь, как расцвет сменится увяданием.

Мысль вызвала у Марии смутную тоску. Это было непривычное для нее состояние. Она чувствовала себя одинокой и никому не нужной в этом большом городе… этом большом мире. Детей нет, и заводить их не хочется, потому что от них сплошные хлопоты. Родители звонят и приезжают, но большую часть времени они далеко, и ощущение родства с ними пропадает. Максим? Если Марии вдруг не станет, он будет точно так же жарить свою глазунью и массировать ноги какой-нибудь другой женщине. Вообще, если Мария исчезнет, в мире почти ничего не изменится. Ну, мама всплакнет. Ну, фирма развалится… недовольный заказчик выругается… вещи из квартиры вынесут. И все? И все. И зачем тогда жить, ради чего? Чтобы еще одну машину купить? Банковский счет пополнить? Гардероб сменить?

Не то, не то… Не хватает чего-то. Чего-то важного, если не самого главного. Но чего?

Ответить на этот вопрос не получалось, и, помучавшись немного, Мария запретила себе думать на эту тему. От этого осенняя хандра могла только усилиться. «Ничего, – успокаивала себя Мария, – вот слетаю в Италию, и сразу жизненный тонус повысится. Солнце, положительные эмоции, интересная работа. Скучать будет некогда, а значит, и времени на ненужные переживания не останется».

Если бы Мария поразмышляла еще немного, она, возможно, додумалась бы до той простой истины, что не дает себе никаких поблажек и передышек именно потому, что боится впасть в депрессию и ощутить свое одиночество слишком остро, чтобы переносить его и дальше.