Алексей Гумилёв - В переплётах Мураками

– Ты захотела перекусить?

– Немного. Твой печальный вид вызывает у меня чувство голода, но мне хочется мясо, и непременно уже готовое.

– Здесь ничего такого нет. Но мы можем пойти в кафе.

– Батон, пожалуйста!

Продавщица вопросительно посмотрела на нас – батонов было несколько видов, и моя спутница ткнула в один так небрежно, словно ей было вовсе всё равно.

– Сегодня у нас другая культурная программа, милый, – шепнула Лерика мне на ухо и поцеловала в щёку.

– Перестань, – попросил я, вытирая щёку рукой.

Но Лерика лишь показала язык и наш путь продолжился. Снова в молчании. Пока шли, я пытался подобрать ассоциацию к нашему пути – хождение по мукам было близко. Через пару минут мы свернули на набережную и план Лерики, о котором я и так начал догадываться, стал более чем ясен.

– Мы будем кормить уток. Правда, здорово, милый?

– Ты была бы прекрасным парнем, – проворчал я.

– Ты сказал это как старпёр.

– Порой я ощущаю себя лет на пятьдесят, – я стариковским жестом потёр поясницу.

– В следующий раз я принесу для тебя молодильных яблочек, – пообещала Лерика.

Мы расположились на небольшом спуске к воде. Лерика крошила батон и кидала в воду. Утки с удовольствием принялись за угощение.

– Я соврал тебе в прошлый раз, – неожиданно выпалил я.

– Ты умеешь врать? – Лерика не обернулась.

– Очень редко.

– Серьёзное враньё?

– Глупое. На самом деле у меня есть мобильный телефон.

Лерика немного помолчала, а у меня засосало под ложечкой.

– Зачем ты это говоришь?

– Тебе нужен мой номер?

Снова немного тишины.

– Время прошло.

– Тогда дай свой.

– Нет.

– И что, так и будем встречаться у суши-бара?

– Это довольно романтично.

– Ещё бы ты приходила…

Лерика положила половину недокрошенного батона на землю и повернулась.

– Обиделся? Но ведь последний раз мы не договаривались о встрече. Мы ни о чём не договаривались. Так что тебе не на что обижаться. А вот ты меня обманул.

– И что?

Лерика схватила меня за руку и сильным рывком отправила в воду.

– Наказание! – крикнула она вслед.

Всё смешалось. Вода, воздух, небо. Я запутался, барахтаясь и пытаясь удержаться на поверхности. Напрасно. У меня ничего не выходило. Как и всегда.

– Я! Не умею! – крикнул из последних сил и чуть не захлебнулся, пытаясь произнести слово «плавать».

Лерика поняла, что я имел в виду, и прыгнула в воду. Я хватанул ртом воздух и изрядно воды. Пузыри закружились вокруг, всплеск ударил в глаза. Время замедлилось. Вода накрыла с головой, и я закрыл глаза. Лерика схватила меня за футболку и потянула вверх. Совершенно не по-мужски я просто навалился на неё. Лерика вытолкнула меня к берегу и выплыла следом. Я схватился за камни набережной и с трудом подтянулся. Тело с содроганием исторгло грязную воду, и я смог воздохнуть.

– Не делай так больше, – пытаясь отдышаться, я выталкивал слова из груди.

– Поняла, – дыхание Лерики было прерывистым; она глубоко вздохнула и выпалила: – Ты меня чуть не утопил!

– Извини. Но это ты меня чуть не утопила.

– А затем спасла!

– Точно. Спасибо. Ты была бы отличным парнем.

– Да-а, не то, что ты…

– Перестань, – попросил я.

– Извини. Я, правда, не хотела. Я ведь не знала. Прости меня, Мураками, – Лерика доверительно взяла меня за руку.

– Ладно, – я посмотрел ей прямо в глаза и неожиданно отметил: – У тебя глаза синие.

– И что?

– Раньше они были карими. Помниться, я подумал о такой примете – влюбишься в человека с карими глазами и никогда уже разлюбить не сможешь. А теперь они синие.

– Ах, вот ты о чём, – Лерика выглядела смущённой. – Это моя особенность.

– Менять глаза?

– Ну да. Вообще-то они сами. Понимаешь?

– Вообще ни разу, – честно признался я.

– Я всем нравлюсь. Вот так. И с каждым человеком у меня глаза разные. Словно это из-за цвета радужки происходит. Ну, из души словно идёт.

– Зеркало души?

– Сама точно не знаю. Обычно люди не замечают. Ведь для одного я кареглазая, для другого зеленоглазая, для третьего один глаз жёлтый, другой – голубой.

– И так бывает?

Лерика кивнула и продолжила.

– Видимо, ты изменился. Иногда, когда меняется человек, тогда и мои глаза рядом с ним меняются, – Лерика перевела взгляд на небо, немного помолчала и добавила, – Но я впервые сталкиваюсь с тем, чтобы кто-то изменился за один день.

Я знал ответ:

– Наверно во всём виноват «Катабасис» и Фокс.

– Что это?

– Потом расскажу.