Доктор Нонна: Зойка моя!

– Но как же? – не переставала удивляться няня. – Как я могла просмотреть это?

– Вот именно это меня тоже волнует, – сурово ответил Геннадий, однако тут же смягчился. Он вспомнил случай из глубокого детства малышки. Однажды он поздно приехал домой с важной встречи. Тогда решался вопрос об открытии ток-шоу, посвященного здоровью, ведущим которого должен был стать именно он, Гена Покровский. Радостный, что дело так споро продвигается и переговоры прошли успешно, мужчина распахнул входную дверь и тут же почувствовал необъяснимую тревогу. И дело было не в мертвой тишине, которая окутывала пустые комнаты, и не в темноте, окружившей его. Какой-то страх словно растекся по всему периметру обычно теплого и радостного дома. Молодой отец ворвался в комнату дочери и увидел пустую детскую кроватку. От ужаса, испытанного им в тот момент, волосы зашевелились. Мужчина метнулся в комнату няни и, проходя по гостиной, увидел белый листок бумаги. «У Зои ложный круп. Нас увозят в детскую больницу имени Филатова». На ходу надевая куртку, Гена выскочил из квартиры и, нарушая все правила дорожного движения, помчался к дочери. Он ругал себя за то, что его не оказалось рядом, когда девочке нужна была помощь. Ворвавшись в приемный покой, он узнал, в какой палате находится пациентка Покровская, и, перескакивая через ступеньки, помчался к ребенку.

В темной палате лежала его дочь – она спала, грудная клетка со свистом поднималась и опускалась, потные черные волосики прилипли ко лбу, нежные губки потрескались. Она была так хрупка и беспомощна, что сердце мужчины вырывалось наружу. Бледная няня сидела рядом с кроваткой и тревожно вглядывалась в личико малышки.

– Что с ней? – чересчур громко спросил Геннадий. Гнев на себя, на няню, на жизнь захлестывал его, и он уже не мог совладать с эмоциями.

– У Зои ложный круп. Но все будет в порядке, так бывает у детей во время… – тихонько начала Галина Павловна.

– У детей может быть все, что угодно! – вскричал мужчина. – У других детей – пожалуйста! А моя дочь должна быть здорова!

Глаза женщины наполнились слезами, однако она нашла в себе силы поднять голову, спокойно посмотреть в лицо взбешенного отца и с достоинством ответить:

– Не кричите на меня! Я честно и преданно работаю у вас уже несколько лет. Вы врач и должны прекрасно понимать, что дети без болезней не вырастают. А своей истерикой вы ребенку не поможете.

Тон верной помощницы привел мужчину в себя, и он вдруг посмотрел на ситуацию со стороны. Волна стыда поднялась откуда-то из глубин сознания, и Гена сказал:

– Извините меня, Галина Павловна! Я совсем потерял голову от страха.

– Я понимаю, понимаю… – ответила няня, и из ее глаз полились слезы.

Геннадий очнулся от воспоминаний, которые весь день сегодня преследовали его, и снова посмотрел на членов семьи. Все трое продолжали стоять в прихожей, где происходил разговор, и молча смотреть на него.

– Мне бы хотелось выяснить, – более спокойным тоном продолжил Гена, – как, когда и почему заболела Зоя. Дайте мне раздеться, и мы все вместе пройдем на кухню и постараемся вспомнить все подробности, связанные с жизнью и здоровьем моей дочери.

Через полчаса семья собралась за круглым кухонным столом, Галина Павловна налила всем чаю, поставила на стол вазочку с печеньем и тарелку с бутербродами. Пожилая женщина понимала, что полноценно поужинать сегодня никто не сможет, как, впрочем, и все предшествующие дни, начиная с тех пор, как девочку положили в больницу, но тем не менее поесть что-то нужно. Геннадий положил перед собой всю справочную и учебную литературу, которую нашел в доме, касающуюся заболевания дочери, и первым заговорил:

– Галина Павловна, давайте вспомним, давно ли Зоя перестала есть?

– Мне кажется, что отказов от еды как таковых не было, – начала вспоминать няня. – Даже не знаю, что сказать.

– Хорошо, давайте пойдем другим путем, – предложил мужчина, открыл одну из книг и начал читать. – «Импульс первый: насмешки окружающих, обидные прозвища, такие как «пышка», «пухлик», «толстуха» и др.».

– Не верю, что это могло иметь место, – сказала Инна, поглаживая свой выступающий животик. – Зоя – очень стройная девочка, вряд ли кому-то в голову пришло ее так обзывать.

– Я согласна с вами, Инна, – поддержала женщину няня. – У Зоечки очень хорошая фигура, она стройненькая и красивая, и мальчики за ней табунами ходят.

– Ладно, продолжим. – Гена поморщился, представив, что за его крошкой ходят табуны ребят. Что-то похожее на ревность шевельнулось в нем и остро кольнуло сердце. – «Импульс второй: стремление к сохранению высокой самооценки, выработавшейся в детстве».