Юджиния Райли - Ночь, когда шел дождь

И внезапно Кристен почувствовала присутствие Джошуа, словно ее мысли как по волшебству призвали его к ней. Повернувшись, она увидела в темноте, что он уже на веранде. Бросившись к ней, Джошуа, задыхаясь, окликнул ее:

– Крис, что ты делаешь здесь в такую грозу? – Остановившись в шаге от нее, он окинул ее взглядом. – Боже мой, ты насквозь промокла!

Даже в темноте Кристен видела изумление и лихорадочное желание в глазах мужа, разглядывавшего ее соблазнительные формы под мокрой, прилипшей к телу ночной рубашкой.

– Джошуа... – Протянув к мужу руки, Кристен позвала его к себе.

– Нет, не прикасайся ко мне, – резко предупредил он, и в его голосе и взгляде Кристен почувствовала бесконечную боль и желание.

– Боишься намокнуть?

– Боюсь, что ты... О Боже, Крис! – У Джошуа перехватило дыхание, он привлек к себе Кристен и жадно прильнул к ее губам. Она чувствовала, что от ее мокрой ночной сорочки намокают его джинсы и рубашка-поло, ощущала, как тепло его груди согревает ее болезненно налившиеся соски. – Крис, Крис, – шептал он, безумно целуя ее глаза, мокрые щеки и снова губы.

– О, Джошуа! – Дрожащими руками Кристен прижима-пи его к себе. – Как я рада, что ты здесь. Мне снова нужно оно – то чувство. Прошу тебя, пусть будет так, как было в ту ночь!

– О, дорогая! – Джошуа снова поцеловал ее, потерся губами о ее губы и скользнул языком глубоко ей в рот. Оторвавшись от Кристен, он стоял, стараясь отдышаться, и смотрел на псе со смесью желания и некоторой настороженности. – Крис ты пила? – изменившимся голосом напрямик спросил он.

– Всего глоток. – Она старалась снова притянуть к себе его лицо.

– Нет, Крис, – простонал он, отодвинувшись на расстояние вытянутой руки, и в его глазах вспыхнули разочарование и тоска. – Я хочу знать: ты осознаешь, что делаешь? Ты должна понять, что я соскучился по тебе, что ты очень нужна мне, но не приходи ко мне наполовину, Крис. Особенно сегодня ночью. Если ты придешь сегодня ко мне, то на этот раз я больше уже не позволю тебе уйти. Я никогда не отпущу тебя. – Закончив сбивчивую, обрывочную речь, Джошуа исступленно привлек к себе Кристен, зарывшись руками в ее мокрые шелковистые волосы.

– Я не прихожу к тебе наполовину, – прошептала она прерывающимся от рыданий голосом. – Ты действительно нужен мне, Джошуа, и не только на эту ночь.

– О, Крис!

Джошуа увлек ее за собой подальше от дождевых капель на шезлонг в темном углу, и они упивались вкусом друг друга, не в состоянии утолить жажду. И вскоре безумных поцелуев уже было недостаточно. Сквозь тонкую ткань рубашки Джошуа прижался губами к груди Кристен. Задрав подол ее рубашки, он медленно просовывал под нее руки продвигаясь по атласным женским бедрам, пока его сильные пальцы не добрались до голых ягодиц Кристен и не сжали их. Вскрикнув и выгнувшись навстречу Джошуа, она потянулась к застежке его джинсов, но он резко остановил ее руку.

– Крис, когда я говорил, что хотел бы, чтобы ты забеременела, я имел в виду совсем не это. Я хотел сказать, что был бы счастлив иметь с тобой еще одного ребенка, но, возможно, сейчас не самое подходящее для этого время. Когда я говорил это, я был обижен, чувствовал себя отвергнутым и...

– Все хорошо. Я тебя понимаю.

– Нет, не хорошо. Я не хочу делать ребенка только для того, чтобы управлять тобой. Быть может, нам следует подождать, пока...

– Нет, я не хочу ждать, – прикусив ему нижнюю губу, Кристен заставила его замолчать.

К этому времени ее рука настойчиво тянула молнию на джинсах Джошуа, и у него уже не осталось сил спорить. Отбросив стыд, Кристен, скользнув пальцами ему в трусы, принялась колдовать, и вскоре Джошуа, нетерпеливо скинув с себя одежду, усадил Кристен верхом на себя. Мокрая рубашка Кристен болталась у нее на шее, а руки Джошуа мяли ее пышную грудь.

– Впусти меня внутрь, – мягко приказал Джошуа, и Кристен, осторожно опустившись на него, задержала дыхание, ощутив, как твердое тепло устремилось внутрь ее. – Глубже, – шепнул он, приподнявшись, чтобы поцеловать Кристен.

Всхлипывая от удовольствия, Кристен опускалась все ниже, пока Джошуа не погрузился в нее небывало глубоко. Она чувствовала, что переполнена им, любовью и сладостью момента.

– Я люблю тебя, – шепнула она, заглянув в глубину его глаз.

– Я люблю тебя, – эхом отозвался Джошуа.

– И я очень виновата, – сквозь слезы пролепетала Кристен, – виновата, что была такой упрямой, виновата, что так долго мучила тебя.

– Не вини себя. Просто успокойся и поцелуй меня. Кристен уже трепетала от того огромного и твердого, что было у нее внутри, и мечтала о большем, но Джошуа внезапно поднял ее над собой. Вскрикнув от безудержного восторга, она наклонилась, чтобы сомкнуть свои пылающие страстью уста с его устами. Соединение их тел выдавало их неопытность, но в то же время оно было несдержанным, сметающим все барьеры. Они полностью отдались друг другу, и их души слились воедино, а неистовые крики экстаза заглушили шум дождя, когда настало время ослепительно мощной концовки.