Элеонора Брайтон - Три дня до Рождества

Карли посмотрела ему в глаза, потом опять опустила голову, ответив:

– Я хотела бы стать известной певицей – звездой, – снова посмотрела на него, встретившись с его карими глазами с длинными ресницами.

– Хм, все мечтают стать звездой, я точно мечтал стать великим агентом, типа Джеймса Бонда 007, но…, – он поднял палец, – в жизни не всегда получается именно так, как ты мечтаешь в детстве. Потом почему-то встречается уйма причин и обстоятельств, которые не играют тебе на руку, и ты вынужден довольствоваться тем, что у тебя получается на данный момент лучше всего и тем, что ты можешь осуществить.

Карли согласно кивнула, сказав:

– Полностью согласна. И что тебе помешало?

– Тот же вопрос я могу задать тебе. Что тебе помешало стать звездой?! – спросил он, сделав длинный глоток пива из банки. – Мне понятно, что именно помешало стать секретным агентом – уйма тестов не только физического характера, но и психоэмоциональной направленности, которых необходимо было пройти, а также выкроить время для усиленной подготовки, чтобы тебя зачислили. Но ты…

– А что я? – спросила Карли.

– Тебе не нужно было куда-то уезжать, чтобы пройти все тесты, тебе просто, – он опять сделал глоток пива, – нужно было усиленно заниматься в молодые годы, чтобы чего-то достичь.

– А ты не думаешь, что у меня мог быть природный дар – голос? – заинтересованно спросила она. – Ведь это намного проще, тогда не нужно усиленно заниматься, если имеешь потрясающий слух и голос, все как бы происходит само собой.

Он молчал, внимательно разглядывая ее, будто пытаясь что-то вспомнить, потом наконец выдал заключение:

– Насколько я могу судить, это не твой вариант. Я не могу вспомнить твоего лица, которое бы довольно часто мелькало на экранах телевизоров и в хит-парадах, поэтому могу сделать вывод, что ты не стала звездой, так как в свое время усиленно не училась и не занималась. Так?

И Карли захотелось ответить, что это совсем не так, что она была известной, очень известной, и он явно должен ее знать, хотя тогда она выглядела немного по-другому, сейчас внешне в ней было трудно узнать ту Карли, который она была тогда. Но она промолчала, ничего не сказав, просто кивнув, как бы в знак согласия, решив при этом переменить тему.

– Ладно, уже время позднее, пора идти спать, – заявила она, поднимаясь с барного высокого стула и направляясь к раковине. Она включила воду, вымыла тарелку, вытерла руки о кухонное полотенце, которое уже было влажным, она не привыкла, чтобы ее кухонное полотенце было влажным, поскольку жила одна.

– Ты можешь лечь на диване в гостиной, – бросила она через плечо.

– Эй, эй, детка! Ты кое-что забыла, я снял этот коттедж, и собираюсь три дня проспать на нормальной кровати в спальне. Я не просто так снял этот коттедж с двумя спальнями! – заявил он, поблескивая своими карими глазами с длинными ресницами, и делая очередной глоток пива. – Остается один вопрос, – Карли от его наглости повернулась к нему, открыв рот. – Какую спальню я могу занять?

– Вторую, последнюю на втором этаже по коридору, – тут же выпалила она, удивляясь сама себе.

– Отлично! – заявил он, и Карли гордо, расправив плечи, направилась наверх, выключив свет на небольшой лестнице, стараясь совершенно не думать о непонятном незнакомце, который всеми силами пытался проникнуть в ее жизнь. Найт шаг в шаг следовал за ней, потому что он привык спать в ее спальне и похоже не собирался менять своих привычек, несмотря на незнакомца, который оказывал на нее и ее собаку не только физическое, но и психическое влияние.

Как только Карли гордо вошла в свою спальню, она тут же придвинула громоздкое, объемное кресло к двери с внутренней стороны, поскольку ни одна дверь в доме не закрывалась на замок, и только потом направилась в ванную, чтобы принять теплый душ, наложить крем на лицо и шею, где раньше были ожоги, эта процедура вошла у нее в привычку, она даже не пыталась избавиться от нее, потом натянула на себя тонкую хлопковую пижаму – серую майку с тонкими бретельками в розовых тонах с «Китти» с сердечками и такими же тонкими серыми штанами три четверти длины, по которым тоже были разбросаны сердечки, этот комплект она купила в Париже, когда ей вручали очередную премию. Она довольная залезла под пуховое одеяло, чуть ли не накрывшись с головой, задумавшись о нежданном госте, который, судя по всему совершенно не смущаясь собирался воспользоваться всеми удобствами в ее коттедже.