Мила Чеховская - Три ангела

– Аленький, я тут как-то возвращалась от Славика и немного притомилась.

Шла через парковую зону, присела в парке на скамеечку отдохнуть. А мысли тут как тут и все больше вопросов, чем ответов, как и у тебя. Горько у меня на душе, ты еще перестала отвечать на мои письма и звонки. Скамейка большая, я и не заметила, что на другом краю сидел мужчина неопределенного возраста, неопрятного вида, в общем, бомж. Видимо, мои мысли были произнесены вслух, его заинтересовала моя персона. Он с моего позволения подсел поближе и ненавязчиво стал рассказывать о себе без всяких предисловий. И выяснилось, что он профессор, правда, в прошлом, если вообще профессора бывают в прошлом. Преподавал в Военной академии иностранные языки. И тут я заметила в его руках замусоленную книжку. Ты не поверишь, но он читал «Гамлета» в оригинале. Это все так не вязалось с его внешним видом, уму непостижимо. А все до банального просто. Человек по простоте своей не брал взятки за экзамены, был честен со студентами, вернее с офицерами, которые являлись студентами. Многие считали своим долгом, из самых светлых побуждений, пригласить его в ресторан. Их было достаточно, а он один. Далеко не сразу заметил свою привязанность к «зеленому змию». Поначалу был не согласен с уговорами жены и дочери прекратить походы в рестораны. Потом он прекратил, но стал пить дома. С работы пришлось уйти, а когда понял, что домочадцам он стал в тягость, ушел из дома. Дал себе слово, что вернется, когда бросит пить. Пока получается, но слабо, и вынужден спать где попало, есть что попало. Одна надежда: в его возрасте и при такой жизни он долго не протянет. И до такой степени мне его жалко стало, что пригласила его к себе домой помыться, отдохнуть, привести себя в порядок. Он пошел со мной, я его супчиком горячим накормила, помылся, постирался. Вечером долго с ним толковали о жизни. Ведь все правильно понимает о ней, о жизни, а вот в действительности все наоборот. Встал, значит, он утречком, и тихо так говорит, спасибо, мол, большое, но пойду, очень выпить хочется. Долго держался, а вчера разбередил себе душу разговорами о жизни, а где она – жизнь-то, одно существование, да и человеческим его трудно назвать. А если бы он брал взятки, как остальные, да постервознее был бы, глядишь, остался бы при должности, обогащался и оставался желанным и любимым.

Вот и сынок мой, Павел, отец ваш, ведь честнейшим человеком был, царствие ему небесное, добрым, отзывчивым, а вот случилось несчастье на работе, пострадал, стал инвалидом и никому не нужен стал. Не поддержало его начальство, отмахнулось, кому нужен калека, и перевели в инструментальщики – «подай, принеси». Обиду затаил, а, как известно, поселишь в себе обиду – поселишь вора. Все самое лучшее вынес из него этот воришка. Слабинка в характере привела к пьянкам, болезням, ведь сахарный диабет в здоровом теле жить не будет. Характера в нем не хватило, внученька, а человек-то он был золотой.

Хочется забыть, а не забывается. Алька все помнит в мельчайших подробностях. Родители были очень красивой парой, любили жизнь, своих детей. Спешили жить. В семье было заведено: пять дней рабочих, суббота – уборка квартиры, а воскресный день для семьи. Отец – заядлый рыбак, весельчак и балагур. Легко сходился с людьми. Но, как говорится, каждая хата горем напхата. Кончилась светлая полоса в жизни их семьи. Когда отец стал инвалидом, то вскоре превратился в угрюмого, раздражительного и нелюдимого. Напрасно мама старалась изо всех сил, поддерживала его во всем, всячески отвлекала от алкоголя. Когда не хватало на выпивку, на сторону стали уходить хрусталь, обручальные кольца. Последней каплей стало исчезновение двух отрезов ткани, принесенных клиентами для пошива платьев. Разразился скандал на кухне, где мама готовила ужин, она чистила картошку, в руках у нее был нож. Она плакала и кричала на отца, а он вообще не переносил слез и сильно нервничал, а главное, он ведь знал, что сильно виноват и от этого еще больше впадал в гнев. Он встал и хотел уйти, но мама преградила ему дорогу, у нее накипело и ей хотелось ему все высказать, пока он не сильно пьян. Он оттолкнул ее, а она, чтобы не упасть, взмахнула рукой, в которой держала нож. Рука задела дверной косяк, нож отскочил от него и задел сонную артерию мамы. Она упала, когда он подходил к двери, но что-то его остановило, вернулся, а маме уже ничем помочь было нельзя. В одночасье не стало мамы, да и папы, ведь он вызвал и «скорую», и милицию. Сразу во всем признался, он и сам устал от такой жизни, не рад был ничему, а после смерти мамы жизнь потеряла всякий смысл. В тюрьме он запустил все свои предыдущие болячки, а через два года заболел туберкулезом легких, но лечиться не хотел. Детям он оставил письмо, где просил простить его, умолял дочь держаться вместе, беречь брата от всех невзгод, писал, что очень сильно их любит и не оставит их, будет наблюдать за ними даже из другой жизни.