Ольга Хомич-Журавлёва - Всепоглощающая страсть

Ты моё сумасшествие —
Мрачный, красивый и злой —
Словно беды пришествие,
Словно укол иглой.

Взгляд утопает в омуте
Опустошенной души.
Ты не идешь по комнате,
А вне времён паришь.

Кто ты? В тебя влюбляются
Сотни моих миров,
Словно века сжимаются
В несколько страстных слов…

По капле я тебя теряю —
Опустошается родник,
Или от зноя я сгораю,
И ты в пустыне дней поник?

Обогащает мир любовью,
Переполняя счастьем фраз,
И дань берет за счастье кровью,
Нас мучая в последний раз.

Ты, с болью, на прощанье смотришь,
И ни к чему теперь слова.
Была у нас любовь «всего лишь»,
В затменьи странном голова.

Теперь все проще и понятней —
Ты исчезаешь в дымке дня…
А в небе звездном – необъятней
Сиянье лунного огня…

Пусть снег метет и жгут печали —
Я их не чувствую давно,
Как будто жар души отняли,
И день ли, ночь ли – все равно.

Ты знал меня совсем иную —
Я излучала свет любви.
И каждый миг жила, ликуя,
Стрелой слетевшей с тетивы.

И ты тогда еще был рядом,
Еще касаться рук могли,
Впиваться ненасытным взглядом,
Взлетая с суетной земли.

Но жизнь вернула грубо с неба
Безумцев, жаждущих тепла…
Что есть, то есть. Но только мне бы
Не сжечь мосты свои дотла!

И я, сама того не зная,
Быть может, счастлива лишь тем,
Что вновь в стихах воссоздавала
Тебя – мечтой любовных тем…

К нам ворвалась любовь, как ураган,
Как звездный дождь, осыпавший долину,
Как на пустырь осевший балаган —
Так неожиданно – неповторимо!

И мы впивались взглядами дотла,
И губы обжигали поцелуи,
В одно сливались звездные тела,
И ангелы нам пели: «Аллилуйя!».

Весь мир вокруг таинственно исчез,
И к людям, что когда-то окружали,
Мы потеряли полный интерес,
И в эйфорию страсти улетали…

Теперь – печаль. А раньше – ничего…
Теперь – любовь. А раньше были будни —
В них – серый свет и разговоров – студни.
Теперь – весь мир сияет для него.

А я смотрю на черное кольцо,
Что страшно сдавливает душу пальца —
Подарок мне от вечного скитальца,
Как тяжкий груз – вуалью на лицо.

Ему легко – он волен выбирать,
Ему доступны дальние дороги.
Он где-то там – без грусти и тревоги,
Одна повинность – мне письмо прислать.

А я – другое: вечно ожидать
Мне суждено в тоске невыносимой,
А время жизни пролетает мимо,
И устаю уже его считать.

Но я горю звездою в вышине,
Моя любовь – пусть осветит дорогу,
И ты увидишь милые чертоги!
Прекрасен мир, но ты придешь ко мне!..

У слов любви – нечаянный мотив,
Что льется наслаждением наружу,
И сквозь ветра и северную стужу,
В себе всю необъятность воплотив.

У этих губ, что шепчут горячо,
Такая власть над тающею кожей,
Что ничего их слаще быть не может,
Когда из слов любви родник течет.

В глазах – вся обольстительность речей
Переливается соцветьем страсти —
В них гипнотическая нежность власти
Освещена мерцанием свечей.

В любви твоей – весь смысл земных дорог,
Весь тайный умысел, нам данный свыше!
Как счастлив тот, кто полюбив, услышит
Слова любви, что он не одинок…

Мы с тобой стояли молча
У песчаной полосы.
Ты мне голову морочил,
Взгляд бросая на часы.

Говорил, что вышло время —
В гости ждут тебя друзья,
Надо встретиться со всеми
И опаздывать нельзя.

Молча я тебе кивала:
Уходи – «друзьям» привет.
Я от них вчера узнала
Удивительный секрет:

У тебя давно другая,
Ты ей тоже вечно врешь,
На свиданья убегая,
Что к своим друзьям идешь.

Жалко мне ее немножко.
Впрочем, так же, как себя…
Милый – скатертью дорожка —
Лучше врозь, чем не любя.

Зачем кричать сто раз на дню – «Люблю»?!
Глядеть в глаза, постылые до боли?
Ведь наша страсть подобна кораблю —
Уйдет вот-вот на дно, хлебнувши соли…