Джессика Гилмор - Абсолютная вера в любовь

– Вы это серьезно?

Себ наблюдал за тем, как появляется осознание и понимание в широко распахнутых глазах, хотя Дейзи упрямо покачала головой.

– Титулы ничего не значат. Больше не значат.

– Значат для меня, для этого поместья. Понимаете, Дейзи, вы приехали потому, что считали этот поступок единственно правильным. Так вот, выйти за меня замуж тоже правильно. Ребенок может стать следующим графом Холгейтом. Вы хотите лишить его этого права? Внебрачные дети не имеют права наследования.

– Но может родиться девочка. – Ей не хотелось так просто сдаваться.

– Это не имеет значения, в наши дни это не имеет значения. Наследники по мужской линии потеряли исключительное право наследования. – Он протянул руку, словно пытаясь задобрить ее. – Дейзи, давайте вернемся в дом и спокойно обо всем поговорим.

Она долго молчала; ему чудилось, будто он ощущает ее паническое желание бежать. Потому он стоял и ждал, протянув руку, застывшую в приглашающем жесте. Она перевела дыхание и медленно кивнула.

– Хорошо, зайду. Поговорим о ребенке. Но я не выйду за вас. И мне безразлично, граф вы или работник в этом поместье. Я вас не знаю.

Себ с облегчением выдохнул, чувствуя, как спадает напряжение, обручем сжимающее грудь. Ему нужно выиграть время, чтобы она услышала, чтобы суметь убедить ее.

– Тогда пойдем.

Себ не смог удержаться от долгого оценивающего взгляда на ее красивую спину, когда она слегка изогнулась, запирая дверцу автомобиля. Твидовые шорты сидели прекрасно, соблазнительно обрисовывая стройные изгибы. Он не сразу сумел оторвать взгляд, отвел глаза и поспешно сфокусировался на живой изгороди. Успел как раз вовремя, Дейзи выпрямилась и повернулась, чтобы присоединиться к нему. В голубых глазах загорелся огонек любопытства.

– Надо же, граф! Неудивительно, что ваш покой охраняет настоящая горгона.

– Горгона? – На самом деле он все прекрасно понял. Уголок рта приподнялся в невольной усмешке под ее многозначительным взглядом. – Не думаю, что у нее в обычае превращать посетителей в камень. Пока за ней этого не водилось. Семья миссис Саффолк работает здесь на протяжении нескольких поколений. Она просто бдительна.

Они прошли по внутреннему двору. Дейзи привычно направилась к задней двери, однако Себ подхватил ее под локоть, разворачивая в противоположном направлении на чисто выметенную подъездную дорожку, с которой открывался вид на покрытую рощами равнину.

– Через парадный вход, и начнем все заново. Здравствуйте! Я – Себастьян Бересфорд, граф Холгейт.

– Себастьян Бересфорд? Мне знакомо это имя. Вы не граф, вы же историк.

– И то и другое. Даже у графов в наше время есть профессия.

Хотя теперь трудно сказать, как ему удастся сочетать академическую карьеру с управлением Хоуксли. Это проблема, которая еще ждет решения.

– Прошу вас в мой дом.

Дейзи, поколебавшись мгновение, вложила холодную ладонь в его руку.

– Дейзи Хантингдон-Кросс, приятно познакомиться.

Кто? Слабое воспоминание понемногу выплывало откуда-то издалека, высвечиваясь в фокусе сознания.

– Хантингдон-Кросс? Дочь Рика Кросса и Шерри Хантингдон?

Ничего удивительного, что ее лицо показалось таким знакомым! Высокородный отец и мать – чистокровная графиня. Сестры Хантингдон-Кросс, белокурые и длинноногие, славились своей красотой не меньше, чем дурной репутацией. То и дело мелькали на страницах таблоидов на разных этапах карьеры. Зато их родители сумели стать красивой легендой – богатые, знаменитые, лихие в любви.

Сердце Себа заколотилось, болезненно разрывая грудь, дыхание вырвалось в глубоком вздохе. Это совсем не его план спокойного, продуманного и закрытого от всех союза. Вместо этого перед ним открывается дорога к большим неприятностям. Женившись на подобной девушке, он даст пищу для нескончаемых газетных сплетен. Бересфорд и Хантингдон-Кросс станут заголовками первых страниц, и тогда всплывет то, что его родители предпочли бы не ворошить. Все усилия, предпринятые, чтобы держать прессу как можно дальше, рухнут скорее, чем он успеет произнести «согласен». Но если он не женится, ребенок лишится наследства. Так что выбора практически нет.

– Хантингдон-Кросс, – повторил он.

Дейзи выпустила руку, отпрянув от ужаса, прозвучавшего в голосе Себа. В какой-то момент ей даже захотелось придумать, что она не из тех Хантингдон-Кроссов, а всего лишь кузина, очень, очень далекая родственница. Откуда-нибудь с севера. Разумеется, откуда Себу знать, что у семьи нет родственников на севере. Но какой смысл? Правда откроется довольно быстро. Родители могут быть сумасбродными, с дурной репутацией, но они ее родители. Не важно, сколько титулов или прославленных предков, у него нет права насмехаться над ее семьей.