Дж. Уорд - Короли Бурбона (ЛП)

Или, возможно, распорядок дня вдовствующей графини Грэнтэм, которой был не на много прогрессивным (Аббатство Даунтон – прим.пер.).

Сравнение с Вильгельмом Завоевателем, скорее всего, более уместно.

Или, например, (и это исключительно гипотеза, в виде жизненного фильма) садовница влюбляется в одного из драгоценных сыновей семьи? Несмотря на то, что она является одним из двух главных ландшафтных дизайнеров, имеет общенациональную известность, степень магистра в области ландшафтного дизайна от Корнелла? (Корнелльский университет, сокр. Корнелл, один из крупнейших и известнейших университетов США, входит в элитную Лигу плюща.)

Это просто даже не рассматривалось.

«Сабрина, но без хэппи-энда, дорогуша», — пробормотала она себе под нос.

С проклятием Лиззи включила радио в надежде заставить свои бесконечные мысли умолкнуть. Хотя в этом она далеко не продвинулась. Ее Toyota Yaris была оснащена акустической системой, как в домике Барби — маленькие круглые колонки на дверях, которые должны были взрываться музыкой, но были в основном для показа (а сегодня, национальное радио через них что-то бубнило, поскольку звук преграждался горой подставок для коктейлей…)

Звук машины скорой помощи, следующей за ней стал более настойчивым, легко подталкивая ее вперед и смешиваясь с речитативом новостей Би-би-си, она съехала вбок, пропуская ее. После того, как завывающие мигалки проехали мимо, она вернулась на дорогу и поехала по закругленному виражу, соединяющем в себе реку и дорогу... впереди виднелся большой белый особняк Блэдфордов, уходящий высоко в небо и восходящее солнце было вынуждено огибать это величественное, симметричное строение.

Она выросла в Платтсбурге, Нью-Йорке, где был яблоневый сад.

Какого черта, она думала почти два года назад, когда позволила Лейну Болдвейну, младшему сыну, войти в свою жизнь?

И почему она до сих пор, спустя столько времени, удивляется некоторым деталям?

Хотя совершенно очевидно, что она была не первой женщиной, поддавшаяся его чарам и соблазненная им…

Лиззи нахмурилась и наклонилась вперед к рулю.

Машина скорой помощи, которую она пропустила вперед, явно ехала впереди, поднимаясь на холм, красные и белые отблески от ее мигалки отсвечивали в аллеи из кленов.

— О, Боже, — выдохнула она.

С мольбой понадеясь, что скорая едет не к тому, о ком она подумала.

Ну ладно, ее удача не могла уж совсем отвернуться от нее.

И на самом деле грустно, что это было первое, что пришло ей на ум, вместо того, чтобы побеспокоиться о том, кто возможно получил травму/болен/или впал незабытье.

Проехав правее мимо закрытых, украшенных монограммой, кованых ворот, она через триста ярдов свернула.

Как работник, она была обязана пользоваться служебным въездом на своем транспортном средстве, поскольку не принимались никакие оправдания и не делалось никаких исключений.

Не дай Бог ее машину с рекомендованной ценой от производителя около ста тысяч долларов, кто-нибудь увидит перед домом…

Ой, она становилась стервозной, решила она. И после Дерби, она собиралась уйти в отпуск, перед тем, как ее коллеги окончательно решат, что у нее наступила менопауза на два десятилетия раньше, даже слишком рано от такой работы.

Тарахтящая под капотом Yaris, как швейная машинка, набирала обороты, пока она маневрировала по дороге вокруг основания холма. Кукурузное поле первым попалось на глаза, навоз уже был выложен и распределен, подготовив почву к посеву. Потом шли ухоженные сады, сначала многолетники и однолетники, бутоны ранних крупных пионов, как мячи софтбола, цвета не темнее румян у наивной девушки на щеках. Дальше, следовали оранжереи орхидей и рассад, за ними шли хозяйственные постройки фермы и все возможного оборудования, а затем линия двух— и трехкомнатных коттеджей, пятидесятых годов.

Их количество и стиль напоминали набор сахара и муки в жестяных банках, стоявших на пластиковом прилавке.

Въехав на парковку для обслуживающего персонала, она вышла из машины, оставив переносной холодильник, шляпку и сумку с солнцезащитным кремом внутри.

Она быстрым шагом направилась в главное здание садового и ландшафтного дизайна, войдя в помещение, пропахшее бензином и маслом, дальше через открытый слева дверной проем. Офис Гари МакАдамса, главы землекопов, был в стороне, огороженный матовыми стеклянными панелями, но достаточно прозрачными, чтобы она смогла разглядеть, что там горел свет и какая-то фигура вышагивала внутри.