Николай Бредихин - Бумажные слёзы. Любовный детектив

– Браво, великолепный ответ! – несколько раз хлопнула в ладоши Светлана. – Слава богу, и я на овцу не похожа.

– Ладно, будем считать, что счёт равный, иначе мы бог знает до чего договоримся, – смешавшись, примирительным тоном сказал Андрей. – Однако не будем отвлекаться. Какой же всё-таки сюжет?

Светлана долго молчала, как бы собираясь с духом, затем тряхнула головой, окончательно прогоняя нерешительность.

– Начнём с названия. «Дочь путаны»… Как тебе? По-моему, удачно.

Андрей задумался.

– Вообще-то неплохо, – в конце концов одобрил он. – Как раз по нынешним временам – броско, сразу заинтриговывает. Но на одном названии далеко не уедешь. Так, и что же там с этой дочерью происходит? Она по стопам матери идёт, не может удержаться? Противится, пальцы кусает до крови, но что-то изнутри её влечёт? А мать – как она к этому относится?

Лицо Светланы неожиданно передёрнулось злой брезгливой гримаской, однако она довольно быстро взяла себя в руки.

– Интересное решение. Но то, что ты предложил, уже драма, а не любовный роман. Я не так уж много прочитала подобной макулатуры, но в одном согласна с тобой абсолютно: правды там нет и не может быть, только враньё. Точнее, сюжет – враньё, а детали досконально правдивые. Выходит, что дочь у проститутки невинная девочка, как раз та овечка, о которой ты упоминал. Она любит одного парня, серьёзного, положительного, мечтает выйти за него замуж, но парень узнаёт, кто её мать, и порывает с ней.

Андрей насторожился, буквально встал в стойку, как охотничий пёс. Такие вещи были сильнее его воли, действовали как наркотик. Соблазн, искушение. Жрец вечной фабрики грёз, он застыл в немом благоговении.

– Так, интересно. И что дальше?

Светлана взглянула на него с любопытством и, не сдержавшись, расхохоталась.

– Дальше? Дальше сам думай. Зачем же я наняла тебя? Она мстит ему. Или пытается покончить жизнь самоубийством, но, естественно, неудачно. Может быть, пытается выместить зло на своей матери. Не может вынести, когда у её бывшего возлюбленного появляется невеста, и подстраивает им какую-нибудь каверзу. Тысяча вариантов. Возможно, всё это вместе, почему бы и нет?

– Так, так, пожалуй, я тебя недооценил.

– Нет, нет, – разочарованно протянула Светлана. – Такой размазнёй ты мне совсем не нравишься. Меня куда больше устраивает, когда ты злишься, звереешь даже, становишься беспощадным. Так ты… моложе, что ли!

Андрей кивнул, согласившись, что и в самом деле несколько расслабился:

– Да, порой я совсем забываю, что ты… – Тут он спохватился.

– Ну-ну, договаривай, – сухо сказала Светлана, и глаза её сверкнули злобным огоньком. – Что я инвалидка, что ли? Ей-богу, мне лучше, чтобы мне не делали скидок. Я не считаю себя в чём-то неполноценной, поэтому девиз такой: «Бей – не жалей!», как я уже говорила. Иначе я тебе буду делать очень и очень больно, а ты, как я успела заметить, совсем не мазохист. Итак, что нам может понадобиться?

– Книги, видеофильмы, – задумчиво пробормотал Андрей. – Какая-нибудь крутая эротика: путана всё-таки, тут тема пограничная. Модные журналы… Наверное, есть у тебя? Так называемая светская хроника: кто с кем спит, кто что ест, у кого какие чудачества – тоже вполне могло бы пригодиться. Потом нам придётся смотреть эти чёртовы телесериалы, желательно бы достать их в записи, но я не знаю, бывают ли такие записи? Индийские фильмы, всякие там «Зиты и Гиты», – это тоже может пригодиться.

– Понятно. Всё? – спросила Светлана немного иронически.

Андрей смутился, даже покраснел.

– Ну, это в идеале, конечно. Можно вообще обойтись одним лишь воображением. А можно, наоборот, продолжать и продолжать. Я называю это полным погружением. Как дурман какой-то: ты влезаешь в чужую шкуру и отключаешь себя, происходит как бы перемещение душ. Ты женщина, а можешь быть мужчиной. Ты никто, а можешь быть хоть принцессой. Ну, это невозможно объяснить, пересказать.

– Ребёнок! Седой ребенок! – усмехнулась вдруг Светлана. – Ну что, вот так и попался на крючок, дурачок? Кажется, я впервые тебя достала. И поняла.

Лицо Андрея исказила непроизвольная гримаса боли.

– Тебе доставляет удовольствие так людей «доставать»? – тихо спросил он после некоторого молчания. – Знаешь, я всё больше и больше начинаю убеждаться, что ты…

– …Та ещё стерва? – поддакнула в тон ему девушка. – Ну говори, говори! А, может, ты не меня недооценил, а о себе слишком высокого мнения? – Она подъехала к нему ближе и заглянула прямо в лицо, процедив сквозь зубы, будто прижав к стенке: – Тебя били, били всю жизнь, но так ничему и не научили? Может, я тебя чему-нибудь научу?