Богдана Весна - Хладные. Упырь. Восставшие из пепла

– Закрой… Рот, – в пол голоса, словно сдерживая приступ гнева, приказал Джозеф.

Видимо он не хотел, чтобы их послушали. Что ж, у них это не вышло. Волеслав решительной походкой покинул эту комнату, закрыв за собой дверь и, направился вниз по лестнице.

– О чем шепчитесь? – Осведомился первородный.

– Ни о чем, – не ответил Джозеф. – Просто очередное нытье насчет печальной судьбы.

– Полагаю, ты не оставляешь попыток найти объект своей неразделенной любви? – Приподнял бровь Волеслав.

– Она с твоим братом, – огрызнулся Джозеф. – И не думаю, что она еще…

– Что? Жива? – Перебил первородный. – Разумеется жива. Она нужна ему для его коварных планов. Но, если дело дойдет до ритуала то, она умрет. Он принесет ее в жертву.

– Что еще за ритуал? Ты ничего не говорил.

– Константин и Айла, желают обратить нас в людей, -как на духу, выдал первородный. – Но, что в таком случае станет со всеми обращенными нами? У тебя есть желание выяснять это? Лично у меня – нет.

– Как убить его?

Уголок губ Волеслава чуть дрогнул. – Идем со мной.

– Куда?

– Сам увидишь, – первородный поманил его за собой наверх. Он решил, что следует показать Джозефу, что закрыто на чердаке.

Волеслав посчитал, что если приоткрыть перед ним завесу то, Джозеф уж точно пойдет на все, чтоб не дать этому свершится.

Как только они вошли в эту комнату, Джозеф так и ахнул. – Как? Как такое возможно? Ей ведь вырвали сердце! Не понимаю…

– Вот и я не понимаю, – поджал губы Волеслав. – Похоже, что на месте вырванного – выросло новое.

– Это нереально.

– А что собственно, есть реальность? – Волеслав медленно обошел его. – Думаю, это все ее духи… Или демоны. Сам выбирай.

– И что теперь? – Взглянул на него Джозеф.

– Если она сможет вырваться, то вместе с Константином – свершит задуманное. Младенец – это реинкарнация Хайдена…

Джозеф изменился в лице. А он-то думал: что в нем такого знакомого? И Почему Волеслав решил дать ему это имя? А ответ, вот в чем.

– Если быть точнее, – поправился первородный. – То и Хайден, и этот ребенок… и Дарья – они реинкарнации первых носителей этих лиц. Их звали Анна и Елисей. Брат и сестра разрушившие нашу семью. Елисей, опорочил и отверг Роксалану. А из-за того, что сделала Анна – в итоге, мы стали теми, кто есть сейчас. – Волеслав сцепил пальцы в замок, держа руки за спиной. – Безусловно и я, и Константин, в то время ослепшие от любви к девушке… Мы возненавидели друг друга, пытаясь заполучить ее внимание. Но в итоге, она отвергла обоих. – Он задумался. Вновь погрузившись в воспоминания.

«Громкий плач Роксаланы. Нет, она не просто плакала, она истошно кричала.

Отец тащил ее за руку, волоча по земле.

Я быстро бросился к ним, но он предостерег меня. – Не смей, парень! Не смей к ней подходить! – Отец швырнул Роксалану к порогу дома. – Она заслужила это!

Я увидел, что ее платье на спине порвано и были видны свежие шрамы оставленные отцовским хлыстом. Из которых еще сочилась кровь.

– Я люблю его, отец! – Рыдала она.

– Любишь? – Прогремел он, в ответ. – Думаешь, он возьмет тебя в жены? Он, обесчестил тебя и все!

Я видел, как ей больно. Но, не только физически А еще и от услышанных слов…

Как бы я хотел ей помочь. Но, не смел ослушаться отца. Поэтому, просто стоял и смотрел на страдающую сестру.

– Если не приведи Бог, люди узнают, что ее обесчестил сын проповедника! – Отец со злостью плюнул на землю и метнул гневный взгляд на дочь. – Так что, держите язык за зубами. Никто не должен знать кто ее обесчестил. Даже если узнает о ребенке, не должны проведать о его отце! – Больше он не сказал ни слова, просто ушел на задний двор.

Я же, сию секунду подскочил сестре.

– Рокс, – осторожно задел ее за плечи. Она подняла на меня свои заплаканные глаза. – Честное слово сестра, я ничего ему не сказал. Я не выдал тебя.

– Я знаю, – дрожащим голосом прошептала она. – он сам… нашел.

Я помог ей подняться и провел в дом. Уложил на кровать. Затем, стал накладывать компресс на ее израненную спину. Как только мокрая ткань касалась ее воспаленной кожи, она вскрикивала но, тут же старалась сдержаться.

– Поверь мне, – приговаривал я. – Настанет тот день, когда лишь я буду о тебе заботиться. У тебя будет все, что только пожелаешь, сестра.

Дни проходили за днями. Шрамы на спине Роксаланы постепенно затягивались. А я тем временем каждый день не преминул пройти мимо дома проповедника. Я даже не удивлялся, когда встречал там своего брата.