Лиза Громова - Смертельно влюблён

Весь мусор, что хранился во мне, сейчас я выкинул в неё. И от осознания этого с каждой секундой становилось хуже.

– Зачем ты так говоришь? – её речь звучала медленно и заторможено. – Ты сейчас не прав. Там волнуются обо мне так же, как о всех остальных. Там хорошие и добрые люди, – она говорила расплывчато, пытаясь сдержать появившиеся слёзы.

Я мог сказать ещё больше, но больно было смотреть в глаза, которые вот-вот заплачут.

– Постой, прости…

– Ты не прав, говоря, что всем всё равно друг на друга, – перебив меня, продолжала повторять она. – В тебе злые и плохие мысли.

Цветы упали из изнеженных рук на заправленную кровать. Оцепенев от последних слов, я стоял и с трудом понимал, что сейчас она уходит. Уходит по моей вине.

– Полин, подожди, – вскрикнул я, выбежав за ней из спальни. – Прости меня. Даже не знаю, что на меня нашло.

– Ты не прав, – в очередной раз повторила она. – Ты слишком злой, чтобы понять это. Может, если тебе всегда попадались такие люди, то плохие вовсе не они.

Полин как можно быстрее пыталась надеть свои старенькие кеды, но плохо получалось.

– Давай я тебя отвезу, детка? – спросил я, пытаясь хоть как-то исправить ситуацию.

– Нет.

– Нет, я отвезу тебя, – настаивал я. – Тебе будет сложно одной добраться, – пояснил я и взял её за запястье.

– Отпусти меня, – каждое слово уже было похоже на истерику. – Не трогай меня, пожалуйста. Дай мне уйти.

Я отпустил её холодную руку и снова застыл неподвижно. Что сейчас произошло в моей жизни?

Полин ушла во второй раз за всё время, так же оставив меня наедине с моими мыслями.

Возможно, я был не прав. Маленькая девочка, ничего не носящая за собой, может перевернуть тебя, покрутить, сделать, что захочет. Может заставить тебя заботиться о ней. Переживать.

До определённого момента люди, что встречаются тебе, мрази, но наступает момент, когда появляется тот, кто рушит стереотип в твоей голове.

Все люди гнилые. Даже я. Нет, особенно я. Все, кроме тебя, Полин. Возможно, двадцати семи лет было достаточно, чтобы найти эталон нежности и добра.

Выпивка и танцующие девицы – то, из чего я сейчас соткан. Громкая музыка била по ушам. Утро только начиналось, а я уже активно отдыхал в баре. Внутри меня всё переворачивалось. Уже больше недели я не мог спокойно есть и спать. В офисе появлялся намного реже обычного. Отклонял звонки. Отменял встречи. Дела стоят. Маленькая Полин со мной распрощалась, а после неё и обычная жизнь. Девушки перестали привлекать, вкус алкоголя поменялся. Им я запиваю свою тоску, чтобы хоть как-то стало лучше. Работа и деньги перестали приносить мне то удовольствие, что раньше. Я не чувствовал прежнего превосходства над своим окружением.

– Слушай, – начал мой приятель Коен, – какого же чёрта ты пьёшь молча? Зачем я вообще здесь?

– Знаю, что ты всегда рад выпить, – даже сквозь помутнённый рассудок произнёс я. – Один пить сейчас я не хочу. Всё-таки это алкоголизм, а я не алкоголик.

– Логично, – с усмешкой произнёс он и залпом выпил стопку чего-то.

Повторяю за ним. Поступающий в меня действительно потерял свой вкус. Водка была похожа на воду, виски не отличить от сока. И я продолжал пить.

– Хоть закусывай, – прозвучало от сидящего рядом. – А то на голодный желудок… Не лучшим способом из тебя выйдет, в общем. Можешь не сомневаться.

– Представь себе, но мне уже не пятнадцать лет, и пью я тоже не в первый раз.

– Ты что-то совсем не весел. Пьют, чтобы повеселиться, друг. Тебя уже тело с трудом держит, а сидишь унылый, как будто яйца некому пожать. Что произошло? Работа подкосила? Или баба появилась с амбициями? Койка пустует?

– Да уж, – я пытался вменяемо ответить, – скорее без мозгов. Какие там амбиции? Затравленный котёнок будет посмелее моей девочки будет.

– Твоей девочки? Что же там за красавица несусветная, что ты работу на антидепрессанты в баре променял?

– Красавица дай Бог каждому, королева, – так завопил я, что пришлось откашливаться хрипотой. – Такую нигде не встретишь, разве что если только я позволю на неё поглядеть одним глазком.

– Так что за пустые разговоры? Покажи мне красотку свою, – Коен перекрикивал музыку.

– Давай-давай, протрезвляйся и поехали к ней. Всё лучше, чем в этой банке торчать.

– Только руками не трогать.

– Прямо как музейный экспонат.

– Именно так. Что-то ты слишком в хорошем состоянии.

– Я и выпил поменьше, – он объяснял, пока искал бутылку, в которой есть ещё хоть капля чего-то. – И потом, ты же знаешь, у меня иммунитет. Чем больше пьёшь, тем больше надо, а так как у меня с работой не лады… Свободного времени больше обычного, проще говоря. Так, а ты у нас не в самом лучшем состоянии.