Мария Гарзийо - Замуж за миллионера
Здесь есть возможность читать онлайн «Мария Гарзийо - Замуж за миллионера» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Год выпуска: 2020, Жанр: Современные любовные романы, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.
- Название:Замуж за миллионера
- Автор:
- Жанр:
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг книги:5 / 5. Голосов: 1
-
Избранное:Добавить в избранное
- Отзывы:
-
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
Замуж за миллионера: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Замуж за миллионера»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Замуж за миллионера — читать онлайн ознакомительный отрывок
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Замуж за миллионера», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Интервал:
Закладка:
Я родилась в городе с гордым названием Великий Новгород, в обычной среднестатестической семье, не лучше, и не хуже других. Мои родители могли заслуженно занять место на страничке с заголовком «советский середнячок». Папа, механик на заводе, мама воспитатель в детском садике. Ответственные, порядочные трудяги, строители светлого будущего. Главным словом в нашем доме было прилагательное «нормально». Как дела? Нормально. Как зарплата? Нормально. Как дочка? Нормально. Мы застряли в этой клетке «нормальности», боясь высунуться, чтобы вдруг не оказаться выше, краше, лучше кого-то. Стремление выделиться, выпрыгнуть из общей толпы всячески клеймилось моими родителями и относилось к разряду позорного и (кто бы сомневался) ненормального. Даже эмоции в нашей семье раздавались ограниченными порциями как мясо по талонам. Я ни разу не слышала от мамы и папы пылких признаний в любви ни в свой адрес, ни по отношению друг к другу. Всякие милые прозвища так же не приветствовались, их заменяли строгие «Сергей», «Людмила» и обращенное ко мне сухое «Лиза». Когда мне доводилось увидеть в гостях у подружки ее обнимающихся и нежно целующих друг друга в цеку родителей, я невольно краснела от такого «неприличного» зрелища. Потом страну сотряс вихрь перестройки, и принужденную одинаковость наравне с порядочностью официально отменили. Отовсюду как чернобыльские грибы нагло поперли бессовестные бритоголовые нувориши. Мама с папой впились зубами в корму утопающего Союза и им удалось таки, помотавшись вверх и вниз по волнам, остаться на плаву. Правда уютную двушку в центре Новгорода пришлось сменить на схожую по площади, но сильно проигрывающую по месторасположению квартиру в поселке Чечулино. Мне сразу не пришлась по душе потрепанная пятиэтажка с выцветшей надписью «Слава Труду» на сером боку, неказистый двор со змеящимися по траве канализационными трубами (а зачем закапывать, если так гораздо проще) и старенький дребезжащий автобус, который отныне должен был отвозить меня каждое утро в школу. А что было делать. «Зато какая тут природа» говорила мама, «И сметана свежая, настоящая, такая густая, что ложка стоит». А я ненавидела эту жирную сметану и тихонько счищала отвратительную бело-желтую массу в мусорник. Когда ситуация в стране немного устаканилась, родители «разорились» на участок земли в получасе ходьбы от нашей пятиэтажки. Этим десяти соткам досталась вся полагавшаяся мне любовь. Каждый выходные, не взирая на метеорологические условия, мама с папой отправлялись на «дачу». Они сколотили там из старых серых досок кургузую хибарку, обклеили это архитектурное чудо изнутри старыми газетами, и были искренне рады, что теперь на любимом огороде можно было и заночевать. На фоне мощных деревянных изб новых русских, это хиленькое чучело выглядела смешно. Но хозяев не смущал контраст. Быть хуже кого-то им не казалось позорным, страшно было выглядеть лучше и, не дай Бог, спровоцировать зависть. Надо признаться, что определенная толика здравого смысла в их суждениях все-таки была, потому как близлежащие дубовые хоромы переодически грыз подпущенный доброжелательными соседями красный петух. Первое время я исправно ходила на «фазенду» и прилежно кормила комаров (а этих прожорливых насекомых там было видимо ни видимо) в позе испуганного страуса. Потом меня зацепил вирус переходного возраста, и я вежливо но твердо заявила, что отныне свой досуг буду планировать иначе. Родители сдержанно повозмущались для виду, но мне показалось, что сильно мое заявление их не расстроило. По окончанию школы меня общим потоком занесло на модный в то время экономический факультет. Я училась без энтузиазма, вкладывая в занятия 40% своей энергии. Оценки получались средненькие, что вполне устраивало и маму с папой и меня саму. На последнем курсе в моей размеренной «нормальной» жизни случилось ЧП. Я влюбилась. Будучи воспитанной в традициях социалистического равенства, я всего навсего последовала примеру подруги Светы, которая потеряла свою кудрявую голову при виде новичка из параллельного потока Дениса Забельского. Держать свои чувства при себе Светлана не умела (сразу видно, не наше воспитание) и потому без устали выплескивала их на меня. Наслушавшись цветастых диферамб в адрес замечательного Забельского, я как-то невольно сама увлеклась этим безупречным персонажем. Денис и правда был красив: темные густые волосы, пронзительные (такими они виделись Светлане) изумрудные глаза, прямой нос, чувственные (опять же ее прилагательное) губы, волевой (!) подбородок – и в дополнению ко всему этому богатству еще и спортивное тело на длинных ногах. В общем, много ли надо 18-летней барышне, не нагруженной тяжелым корбом опыта, чтобы придумать себе любовь. Самым странным в этой истории было, пожалуй, то, что мои чувства не остались безответными. Великолепный Забельский по лично мне непонятным причинам проявил внимание к моим скромным прелестям. Ясное дело, первое же приглашение в кино пробило неисправимую трещину в нашей со Светой дружбе. Меня пару ночей погрызла совесть. Выходило вроде как, что я увела у подруги парня, хотя кроме как в фантазиях последней отношений у них никогда не было. «Нехорошо получается» шептал мне на ухо мамин голос «Чем ты лучше Светки?» Мне не хотелось быть лучше, но отказаться от встречи с прекрасным Денисом я в себе сил тоже не наскребла. Мы начали встречаться. Все как полагается – прогулки у реки, поцелуи на скамейке, мороженное, проводы до дома и редкий секс в отсутствие родителей. До Забельского у меня была парочка первооткрывателей, своей неуклюжестью и отсутствием элементарных постельных навыков, едва не пробудивших во мне стойкое отвращение к противоположному полу. И я ждала, что теперь все будет по-другому, что в объятиях любимого мужчины передо мной рассыпется наконец всеми цветами волшебный колейдоскоп удовольствия. Подготовительные ласки действительно оказались хороши. От них по всему моему телу разбежалась стая больших пушистых мурашек. И то самое заветное чудо промелькнуло где-то совсем рядом. Мне казалось, что в следующий раз я неприменно смогу ухватить его за хвост, и тогда я пойму, что значит на самом деле быть женщиной. Но время наших сексуальных экзерсисов было всегда ограничено (вот-вот мама с папой пожалуют с огорода), а родительский диван пронзительно скрипел, мешая сконцентрироваться. Чтобы не расстроить усердного партнера, я всегда выражала бурный восторг по поводу его перформанса. Денис расплывался в самодовольной ухмылке. А я все надеялась, что в следующий раз чудо непременно произойдет и твердила себе, что люблю этого мужчину. Потом наступила зима, и дачный сезон закончился, лишив нас нашего любовного уголка. Я ждала, что Забельский найдет новое убежище для сексуальных забав, но он вместо этого взял и заявился к моим родителям с букетом подвявших роз и предложением руки и сердца. Другая девица (Светка например) на моем месте взвилась бы в потолок от радости. Я старательно растягивая губы в улыбке, подкладывая жениху салата Оливье, и одновременно пыталась отыскать внутри себя теплый комечек под названием «счастье». Но последний почему-то не обнаруживался. Эмоции после долгих лет гонений, похоже, окончательно покинули наш дом. Папа с мамой деревянно улыбались, задавали Забельскому стандартные, не слишком личные вопросы. После ужина, когда мы уеденились в моей комнате Денис сказал мне «Странные у тебя какие-то родители. Я не понял, рады они или нет». «Нормальные» пожала плечами я. Мать Забельского (отец присутствовал только на черно-белых семейных фото и, как мне объяснили, героически пал за Родину еще до рождения сына) приняла будущую невестку в штыки. Я слышала, как она громким шопотом комментирует на кухне мою внешность. Эту пожилую рыхлую женщину можно было понять. Единственный, самый важный, самый замечательный мужчина ее жизни уплывал в руки какой-то среднестатестической самозванки. Не смотря на недовольное кряхтение старшей Забельской свадьбу все-таки сыграли. Традиционную малобюджетную, не лучше и не хуже, чем у других. С красно-бело-синими гроздями шаров, брызгами теплого Советского шампанского, фотососсией на берегу Волхова, подковой столов в съемном зале общества глухих, одинаковыми тостами, приготовленными подругами плакатами на стенах с поговорками вроде «муж и жена – одна сатана», пьяненьким тамадой и его нехитрым поношенным реквизитом, незамысловатыми конкурсами типа «найди свою жену, ощупав попки всех собравшихся гостей», хитами Верки Сердючки и вереницей нетрезвых приглашенных, без устали орущих «горько». Мои родители досидели до конкурса по задоощупыванию, а потом, поочередно клюнув меня в щеку и пожелав счастья, степенно удалились. Я почему-то ощутила себя преданной. А когда в первую брачную ночь уплясавшийся и упившийся водка-шампанским муж захрапел лицом к стенке, не удосужившись даже стащить ботинок, это ощущение усилилось. Аргумент «у всех так» не произвел обычного утешающего действия. До свадьбы мне казалось, что, сменив простенькую Кравченко на элегантную Забельскую, я как по взмаху волшебной палочки превращусь из замарашки в королеву, и моя сероватая жизнь заиграет всеми цветами радуги. Однако, на следующее утро после сомнительного праздника, я проснулась точно такой же. Разве что немного более помятой чем обычно. Мои родители подарили нам денежный залог на съемку квартиры, а мамаша Забельского расщедрилась на горящий тур в Анталию (самое дешевое и потому самое популярное в те времена направление). Я упорно ждала чуда. Ладно, свадьба разочаровала, но уж медовый месяц должен был непременно выдаться настоящим, сочным, сладким, переполненным охами-вздохами и любовными признаниями при луне. Но судьба-подлюка, сговорившись с новоявленным муженьком, и тут решили подложить мечтательнице жирную добротную свинью. Уже в самолете выяснилось, что разговаривать нам с любимым вообщем-то и не о чем. Его, впрочем, подобная мелочь не волновала. Он спокойно вооружился наушниками от плейера и погрузился с головой в пестрый журнал о мотоциклах (на которых переодически мелькали раздетые фигуристые блондинки). В отеле ол-инклюсив Забельского больше всего привлекли обильная и разнообразная еда и разноцветные коктейли в огромных бокалах с бумажными зонтиками. После мощного завтрака, он, с трудом выкатившись из-за стола, спешил занять наиболее выйграшно расположенный лежак у бассейна, и коматозил до обеда. За следующим приемом пищи следовал аналогичный сценарий. Предложенные мной экскурсия в Каппандокию, рафтинг, джип-сафари и даже тур по местным фабрикам с реальной возможностью отхватить себе майку с логотипом Шанель или недорогую дубленку не вызвали у моего мужа энтузиазма. «Мы приехали отдыхать» аргументировал он свое однообразное пролеживание боков. Ладно, черт с ней, с турецкой Шанелью, но мне отчаянно хотелось испытать наконец этот необычкновенный феерверк эмоций, которому ранее препядствовали неудобные жилищные условия и подлый диван. Разве не за этим мы вообще приперлись в это чудное райское местечко? У Дениса на сей счет было явно иное мнение. Днем занятиям физическими упражнениями не способствовало набитое доверху пузо, по вечерам же в баре у бассейна выдавали бесплатное алкогольное пойло в неограниченном количестве. Ясный перец, что редкий турист способен был отказаться от подобной манны небесной. Во всяком случае мой Забельский к этим редким трезвенникам не относился. Пару-тройку раз супружеский секс все-таки заглянул в наш номер. Но, будучи сильно навеселе, этот редкий гость оказался торопливым, грубоватым и напрочь лишенным воображения. «Я все равно люблю его» думала я, разглядывая свого похрапывающего на лежаке мужа, «Когда мы вернемся домой, все будет замечательно». Возвращение домой, однако, вместо морального и физического единения принесло нам хлопоты переезда, серые рабочие будни и холодный осенний дождь. Мамаша Забельская устроила свою кровиночку аж замдиректором в солидную контору. Денис ходил на службу, гордо вскинув красивую голову, в единственном, но приличном на наш взгляд костюме, рубашке, галстуке и начищенных мной ботинках. Мне удалось устроиться клерком в ближайший банк. Работа не хухры-мухры, конечно, по сравнению с мужниной должностью. Забельский презрительно называл мою трудовую деятельность «работкой». Объединив его жирную зарплату и мои крохи, мы неплохо обставили съемную двушку. До модного в те времена евроремонта не дотянули, но обои поклеили новые (в мелкий желтый лютик), установили мебель польского производства и сменили заскорузлый розовый кафель в ванной на крупную лиловую плитку. Я возвращалась вечером в свое с любовью обустроенное гнездо, но удовлетворения почему-то не чувствовала, не говоря уже о пресловутом счатье. Тремя месяцами позже директор Забельского скрылся в неизвестном направлении, предусмотрительно опустошив кассу компании. Дениса затаскали по судам, хорошо хоть благодаря связям мамаши не посадили. Источник легких денег иссяк, и работника с такой заляпанной репутацией на пристижные должности брать не спешили. Забельский от такой несправедливости впал в глубокую депрессию. Он целыми днями лежал на диване, уставившись в телевизор, и отплеплялся исключительно для похода в туалет. Со мной разговаривать стал сквозь зубы. Очевидно, я была признана в сложившейся ситуации виновной. «Мальчика надо понять и поддержать» заявила мне свекровь, притащившись к нам как-то вечером, «Такой тяжелый удар для его нежной психики! Ты же знаешь, депрессия это серьезная болезнь! Ты просто обязана ему помочь». Я все понимала. После работы бежала в магазин за продуктами, готовила дома вкусный ужин, подавала еду прямо в гостиную, собирала с пола пустые пакеты от чипсов и банки от пива… и все это с милой улыбкой вроде как так и должно быть. Пару раз я пыталась растормошить депрессивного эротическим шоу, но болезный только мощил свою симпатичную физиономию в плаксивую гримассу «уйди, и без тебя тошно». Я поплохела и осунулась. Мужчины больше не оборачивались мне вслед. На уход за собой не хватало ни времени, ни средств. Однажды, притаранив на пятый этаж (лифт в тот день не работал) тяжеленную торбу продуктов, я взялась расстегивать старые сапоги в коридоре, а молния как на зло заела. Я сползла на пол и разрыдалась так громко и отчаянно, что даже приросший к дивану Забельский вылетел стрелой в прихожую. «Умер кто?» выдал он единственную возможную причину для такого отчаянного крика души. «Да! Я!» выдавила я сквозь всхлипы. «Заболела?» ужаснулся диваножитель. Мое нечленораздельные хлюпание прозвучало как положительный ответ. Потом на кухне после третьей чашки нервного сбора, я призналась, что грызет меня изнутри не страшная болезнь, а прожорливый паразит по кличке «быт». На Забельского мой эмоцианальный выкидыш оказал положительное действие. Уже на следующий день он встряхнулся, сходил в дешевенькую парикмахерскую в соседнем подъезде, втянул выкатившийся за недели спячки животик, побрызгался Готье Homme местного разлива и объявил, что отныне будет искать работу. В моей душе вспорхнула пестрая бабочка с мелкими вкраплениями надежды и счастья на бархатных крылышках. Благих намерений Забельскому хватило на две недели. Потом начались гневные тирады про «козлов работодателей» и их неспособность оценить манну небесную, свалившуюся на их тупые рогатые головы в виде его замечательной кандидатуры. Я чувствовала, что еще немного, и моего непризнанного гения опять примагнитят два верных товарища – телевизор и диван. Но тут на нас обрушилась невиданная удача (спасибо Богу и мамаше Забельской) – Денису предложили должность гравбуха в местной строительной компании. Платили немногим больше, чем мне на моей «работке», но приставка «главный» приятно ласкала мужское самолюбие. Наша семейная лодка выровнялась и нехотя потащилась вперед по волнам. На неделе мы видились только по вечерам и едва обменивались парой малозначительных фраз (дивано-телевизор ведь никто не отменял). Супружеский секс был редким, поспешным и однообразным. Денис не считал нужным менять удобную и эффективную (для него) миссионерскую позицию. А мне уже было все равно. Мои яркие фантазии затерялись в серо-черной палитре будней. По выходным мы обычно ездили на огород к родителям. Денег на кино, рестораны и прочию бесполезную трату времени Забельскому было жалко. Тещин домашний шашлык был на его взгляд в сто раз вкуснее любой «чужой жратвы». Он делал вид, что участвовал в процессе поджаривания этого самого шашлыка на ржавом мангале, в то время, как вы с мамой стригли овощные салаты. Посмотреть со стороны, не семья, а сплошная рекламная идиллия. А меня обуревала зеленая, как листья дачных лопухов, тоска. «Что так всегда и будет?» спросила я как-то у мамы, используя нарезания лука как предлог пустить скупую слезу. «Как так? Нормально вроде живете? Все как у людей» подняла на меня непонимающий взгляд родительница. «Мне кажется, я не счастлива» всхлипнула я. «Не гневи Бога, Лиза. Муж у тебя верный, работа неплохая, что еще надо?» «Хочется праздника. А у меня с Денисом одни сплошные бесконечные будни». «Так жизнь это и есть будни! Почему, думаешь, все фильмы и романы кончаются свадьбой? Потому что дальше неинтересно». Мамина реплика прозвучала как приговор. Я подумала, что следую шаг в шаг ее примеру. У них с отцом тоже не было общих занятий кроме этого окаянного огорода. Вроде вместе, а вроде и каждый сам по себе. «Ребенка лучше заведите. Вся дурь из головы выветрится!» дала она мне дельный совет, не замечая моих совсем не «луковых» слез. Слава Богу, у меня хватило ума не последовать ему. Мне шел 26-ой год, когда однажды к нам в банк заявилась иностранная делегация повышать нашу квалификацию. После длинной и скучной конференции принимающая сторона пригласила гостей в ресторан «Золотой погребок», славившийся в Новгороде своими наваристыми щами и отменной кулебякой. По проискам плутовки судьбы я оказалась за столом напротив видного итальянца со звучной фамилией Фортунатти. Под его пристальным зовущим взглядом мне в горло не лезли ни щи, ни кулебяка. Внутри меня пробудилась усыпленное Денисом горячее пульсирующее желание. Фортунатти принял мои пылающие щеки за сигнал к действию и ненавязчиво предложил пропустить по бокалу у него в номере. Верной и честной жене следовательно непромедлительно отказаться. Я послушно последовала за незнакомым мужчиной, гонимая неводомым доселе зовом тела. В уютном полумраке гостинечного номера итальянец протянул мне бокал густого рубинового вина, заглянул в глаза и нежно провел пальцами по моей щеке. От последовавшего за этим поцелуя у меня подкосились ноги, и по коже засеменили миллионы маленьких дрожащих мурашек. Они сбились в кучу и скатились вниз живота, призывно пульсируя. Фортунатти никуда не спешил, наоборот он нарочно растягивал свои умелые ласки, чтобы довести партнершу до иступления. В ту ночь я впервые испытала восторг от физического единения с мужчиной. И это открытие перевернуло все мое мировозрение с ног на голову. Домой я заявилась далеко заполночь. Денис возлежал в привычной позе (одна рука в пакете с чипсами, другая, нырнув в штаны, охраняет младшего друга) перед кишащим роботами боевиком. «Че так долго?» рявкнул он в мой адрес, не отрывая взгляда от экрана. Я прошла в комнату и плюхнулась в кресло. «Скажи ему! Давай же! Посмотрим, как вытянется его физиономия! Может, даже чипсами подавится!» прорезался в моей голове ранее незнакомый мне посторонний голос. «Я тебе изменила» послушно выговорила я. Денис отлепил глаза от киборгов и уставился на меня с неподдельным изумлением. «Будем разводиться» продолжила я. «Погоди, чего так сразу! Объясни, что к чему. Может, я тебя прощу». Я представила себе, как все последующие годы при любом удобном и неудобном случае Забельский будет плевать мне в лицо этой моей «ошибкой» и махать перед носом своим великодушным прощением. Но страшнее казалось даже не это. Страшнее было остаться в этом беспросветном, пестрящем желтыми лютиками болоте и медленно разлагаться день за днем. «Ты достойна лучшего» громко прозвенел голос, и я увидела его обладательницу – молодую очаровательную блондинку, имеющую отдаленное сходство со мной. Моих родителей известие о разводе ввело в ступор. Подобное непредвиденное изменение вектора нормальности никак не хотело укладываться у них в голове. «Почему, Лиза, что случилось? Денис изменил тебе?» допытывалась мама, усадив меня на кухне за тарелкой борща. Я неопределенно пожимала плечами, стараясь изо всех сил придать лицу полагающееся по ситуации скорбное выражение. «Ну, и что такого! Мужчины они такие! Это, можно сказать, даже нормально. Зачем разрушать семью из-за такой ерунды?» В приятной роли жертвы однако я пробыла недолго. Забельский поспешил растрезвонить всей округе истинную причину нашего расставания. Однажды вечером папа вернулся с работы чернее тучи и, мрачно отодвинув дымящуюся гречку с котлетами, в ответ на мои приветствия демонстративно отвернулся к окну. Потом я слышала, как он жаловался маме: «Боже, какой стыд! Где это видано, чтобы женщина так себя вела! Кого мы воспитали? Все вроде правильно делали, как надо, как все! И вот пожалуйста! Как я теперь людям в глаза буду смотреть?» Выходило, что муж-гуляка – это была приемлимая норма, а сбегавшая на сторону жена – достойная всяческого порицания падшая женшина. Я ловила на себе укоряющие взгляды знакомых, слышала нарочито громкий шопот бабулек из подъезда у себя за спиной, и переодически, закрывшись в туалете, становилась невольной свидетельницей сплетен коллег. «И чего ей только не хватало?» ворчала менеджер по персоналу Анюта (которая уже много лет набивалась мне в лучшие подруги) «Муж-красавец! Ан-нет, зачесалось одно место. Кто любовник-то, не в курсе? Она к нему вообще ушла?» «Говорят, иностранец» раздавался в ответ звонкий голосок секретарши Любы. «Она к нему хотела переехать, да нужна она ему больно! У него заграницей своя есть!» «Так ей и надо! Осталась у разбитого карыта» счастливо хохотнула Аня. С роковым мужчиной Фортунатти, кстати, я с той памятной ночи больше не виделась. Он не оставил мне своих координат, да и я, честно говоря, не стремилась взрастить из этой случайной яркой вспышки нечто продолжительное и серьезное. Пару месяцев спустя страсти вокруг моей подлой измены немного улеглись. Отец постепенно начал общаться, пусть холодно, но все же, с опозоревшей семью дочерью. Коллеги переключились на роман 65-летнего начальника с 21-летней официанткой из банковского кафе. Как-то вечером я зашла на бывшую квартиру за забытыми в попыхах побега вещичками. Дверь мне открыл гладко выбритый, источающий аромат недорогого рыночного парфюма Денис в чистой (!) футболке и немодных, но опять же незаляпанных никаким кетчупом джинсах своего размера. Обычно мой бывший муж предпочитал возлежать на диване в сальной майке-адкоголичке и растянутых «трениках». Из-за его спины на лестничную клетку выплывал умопомрачительный аромат запеченой курицы. Узрев на пороге изменницу, Забельский расплылся в довольной улыбке (должно быть, решив, что я пришла каяться). Выслушав цель моего визита (и не поверив) галантно пропустил в дом. Квартира так сверкала чистотой, что этот непривычный блеск в комплекте с белыми ручной вязки салфеточками резанули мне глаз. Представить, что Денис самостоятельно помылся и побрился я еще могла, а вот за вязанием этих старушеских кружев бывшего благоверного упорно не видела. Мою прорезавшуюся догадку моментально подтвердило появление в комнате третьего персонажа – Светланы (той самой, что была влюблена в этого мужчину-мечту в универе). Забельский собственнически подхватил ее за талию, и они оба уставились на меня с горделивым вызовом. Не знаю уж, чего они ожидали, слез, раскаяния, битья головой о стену, но мое спокойное безразличие явно разочаровало сладкую парочку. Приглядывая, чтобы незваная гостья не прихватила лишнего, они демонстративно лапали друг друга и обменивались всякими приторными «зайчишками» и «котиками». Я поспешила завершить побыстрее свою миссию, потому что взирать на это безобразие было откровенно неприятно. Шагая домой я думала о Денисе, о себе, о Свете. Вот ведь как он расцвел в ее умелых руках. Так и светится как медный таз. А мои руки, выходит, были неумелые? Мало было, что я пахала за двоих и кормила его, надо было еще следить, чтобы он чистил зубы и брил область бикини. И была бы у нас нормальная, приличная семья с общепризнанным штампом качества. Но нет, снесло меня с правильного пути итальянским ветром, и я, застряв на распутье, не знала, куда держать дорогу дальше. Жить с родителями в 26 лет и спать в комнате, набитой старыми плюшевыми игрушками и расклеяной плакатами Spice Girls было как-то стыдно. При чем стыдно не перед коллегами в банке, не перед приятельницами, которые уже вовсю катали по двору коляски, а перед самой собой. Головокружительная карьера мне в ближайшее время (и вообще в этом хилом филиале банка) явно не светила, но на отдельную трущебу с очередными лютиками на стенах моей зарплаты хватило бы. И я уже начала просматривать объявления, когда подруга Катя пригласила меня на свой день рождения. Там я и познакомилась с греком Василиосом. Последний приехал в русский город на встречу с интернетной знакомой Зиной, которая при ближайшем рассмотрении оказалась толстой рыжей веснущатой девахой, не имеющей ничего общего с посланной бедняге Василиосу фотомоделью. В то время с растущей доступностью Интернета сайты знакомств вообще полезли отовсюду как улитки после дождя. На реальные встречи решались пока немногие, а вот «чатилась» с экзотическими европейцами почти каждая уважающая себя студентка, не успевшая вовремя выскочить замуж за соседа Петю. Разочарованного грека Васю Катерина зацепила прямо на улице. Точнее зацепил ее он банальным вопросом «как пройти куда-то там». Катя не осталась равнодушной к его жгучим глазам цвета бархатной кипрской ночи и ловким комплиментам, которые этот умелец ловко вплетал в любую фарзу, и даже удостоила приглашением в гости. В последествии она, должно быть, пожалела о своем необдуманном поступке, потому что тем вечером впечатлительный заморский красавчик препочел мои светлые кудри ее темным локонам. Я, наученная неудачным опытом с Забельским и Светланой, вовсе не намеревалась вероломно рвать с корнем свежий побег чужих отношений. Но Василиос прилип ко мне намертво, и моим вялым аргументам внимать отказался наотрез. В результате ушли мы все таки вместе под злобный шопот девчонок и смертоносные пули Катиных взглядов. Через две недели я взяла отпуск на работе и отправилась вместе с новым кавалером на его родину – солнечный остров Кипр. Мама с папой от подобного известия просто позеленели с ног до головы и слились по цвету со своими огородными питомцами. Собирая чемодан, я слышала хриплый папин стон из гостиной: «Моя дочь – валютная проститутка!» Мне показалось, что общее горе родителей даже как-то сблизило. Впервые за всю мою жизнь я увидела, как мама держит отца за руку. Подобная невиданная в нашей семье тактильность поразила меня до глубины души. Зато нарушившую неписаный устав дочь единогласно признали изгоем, гнилым яблоком, укатившимся в канаву от безупречной яблоньки. «Ну, и фиг с ним» пожала плечами блондинка. Кипр сбил меня с ног своими яркими, утыканными пальмами пейзажами, нежно изумрудной морской гладью, изумительно вкусной едой и шелковистым местным вином. В таком перевернутом состоянии я пробыла все отмеренные семь дней отдыха. Василиос неустанно забрасывал меня охапками комплиментов. Ему удалось растолкать дремавшую во мне годами красивую женщину. Не просто обычную, нормальную, как все… А красивую! Ведь до этого молодого киприота никто и никогда не подчивал меня подобными лестными прилагательными. Большим максимумом того, что мне удалось выжать из Забельского, было «ты мне нравишься». А говорить о любви Денис считал такой же недостойной настоящего мужика слабостью, как, скажем, брить подмышки. Василиос же осыпал меня словестной нежностью с ног до головы каждый день с утра до вечера. И эта интенсивная терапия пошла мне на пользу. Я загорела, похорошела, поправилась на два килограмма в нужных местах и, кажется, даже начала постягать запрещенную родителями науку быть счастливой. Когда пришло время уезжать, я представила себе хмурые лица опозоренных отца с матерью, завистливые ухмылки соседей и коллег, глупые пыльные морды плюшевых игрушек, кислую мину начальника, и решение созрело моментально. «Как это не приедешь?» удивленно зашелестел в трубке мамин голос. «А работа? Ты что, Лиза! Так нельзя!» «Отныне я буду сама решать, что можно, а что нельзя. Пока, мама!» сказала за меня блондинка. Мне без труда удалось найти «работку» в туристическом бюро в Ларнаке, знаний русского и английского хватило с лихвой. Пылкие отношения с Василиосом протянулись еще месяц. Потом меня начали раздражать сотни бесконечных однообразных эсэмесок: «где ты, любовь моя?» «почему так долго?» «я сейчас умру, если ты не приедешь!», засорявшие без устали мой телефон. Однажды я не пришла, и он вопреки обещаниям не умер. Хотя отколупать его окончательно с красочной поверхности своей новой кипрский жизни вышло не сразу. Василиос еще долго караулил меня после работы, тащился следом, забрасывая признаниями в любви, плакался, как несчастен без меня. Пришлось пойти на крайние меры и переспать с мощным вышибалой из Айа-Напского ночного клуба. Потом у меня была еще целая охапка разнообразных киприотов. Все они подобно Василию ловко плели сети комплиментов, были через чур восторжены во время секса и давали обещания, исполнять которые не собирались (не «я сейчас умру» разумеется). Я уже начала немного ориентироваться в греческой постельной лексике, когда на моем пути возник Маркус. Мы встретились на организованной общей знакомой русской киприоткой Ксенией вечеринке. На первый взгляд, мужчина как мужчина, среднего роста, заметно старше меня, приятной, но не запоминающейся наружности. Но стоило мне погрузиться с его биополе, как в животе у меня впорхнула разноцветными крылышками огромная стая крупных бабочек. Была в Маркусе какая-то невидимая, неосязаемая магнетическая сила, какая-то завуалированная, но мощная притягательность, какое-то скрытое обещание чуда. Его мягкая, бархатистая, слегка насмешливая улыбка, приятный баритон и неповторимый густой мужской запах заставили бабочек вылететь на поверхность и разбежаться по моему телу миллонами предвещающих удовольствие мурашек. Он пригласил меня в ресторан, и я, ни секнуды не раздумывая, согласилась. Завязавшиеся далее отношения разительно отличались как от сухих трудовых будней с Забельским, так и от слезлявых воспеваний Василиоса. Это было нечто особенное, как мне тогда казалось, настоящее. По окончании своей миссии на Кипре, Маркус позвал меня с собой в Лондон. Он был экспертом-консультантом в судостроительстве, и его профессиональная деятельность подразумевала частые разъезды. Однако большее количество времени Маркус проводил в своей лондонской резиденции, где я в скором времени сделалась полноценной хозяйкой. Серый Лондон поразил меня не меньше красочного Кипра. Я почувствовала себя Фросей Бурлаковой, приехавшей из тьмы таракани покорять столицу. Боже мой, Какие тут были магазины, музеи, рестораны! А какими разными, не похожими друг на друга оказались жители столицы! Я как-то сразу прониклась любовью и уважением к этому вечно бурлящему жизнью пестрому многогранному муровейнику. Маркус не настаивал, чтобы я работала. Даже наоборот, говорил, что ему приятнее видеть меня вечером улыбающуюся и полную сил (которые, разумеется, стоило потратить на любимого мужчину). В начале это непривычное избыточное свободное время меня немного тяготило. Потом я обросла парой-тройкой ненавязчивых приятельниц, с которыми можно было вести пустые беседы за чашкой кофе и маффином, и завела себе приятное хобби – шоппинг. Мне доставляло удовольствие пролистывать килограммы модных изданий, выбирать симпатичные вещички (как правило недорогие) и при их помощи постоянно менять свой стиль. Маркуса мое увлечение не беспокоило, регулярно покидающие банковский счет небольшие суммы были для этого состоятельного бизнесмена каплей в море. А закупаться в серьезных брендовых магазинах я в ту пору не решалась. Очень скоро подобное безмятежное существование, лишенное мучительных утренних подъемов (оказалось, что я от природы сова), транспортной толкучки и придирок начальства сделось для меня привычным. Я с недоумением вспоминала измученную замухрыжку Лизу Забельскую, которая перла домой тяжелые пакеты с продуктами, стряпала мужу-бездельнику нехитрый ужин, падала в изнеможении на твердую кушетку и вздрагивала каждое утро в 6 часов от резкого звона будильника. И это бесконечное хождение по мукам мои родители величали «нормальной жизнью»? Кстати о них, о моих принормальнейших маме с папой. С тех пор как я переехала в Лондон, наше и без того не очень активное общение совсем заглохло. По телефону они отвечали сухо и сдержано, от видео-сеансов в Скайпе отказывались, ссылаясь на отсутствие компьютерных навыков. Не могу сказать, что этот, выражаясь молодежным сленгом «игнор» меня сильно беспокоил. Моей семьей стал Маркус, воплотив в себе отеческую заботу, дружескую поддержку и нежность любовника. Не могу сказать, что я сгорала от любви к нему. Наверно мне вообще не свойственны гипертрофированные эмоции. Во время его длительных и частых деловых поездок я не имела обыкновения забрасывать своего добытчика грудой бессмысленных слюнявых посланий. Он привычно звонил мне два раза в день, утром и вечером, узнать, все ли в порядке. Мне этого хватало. И ему, я была уверенна, тоже. Ведь тон отношений как правило задает мужчина. Однако, вскоре выяснилось, что считать себя знатоком мужского пола оснований у меня не было. Однажды (словосочетание «один прекрасный день» к этому эпизоду моей биографии точно не подходит) Маркус, спеша на работу, забыл закрыть свой профиль. Любопытсво с маленькими чертиковыми рожками дернуло меня заглянуть в столь откровенно распахнутый монитор. Я ожидала увидеть там что угодно, только не представившуюся моему взору ошеломляющую картину. Мой Маркус длительное время состоял в активной переписке с некой Оливией, обладательницей легкомысленного ника «Оле-оле». И, похоже, что перепиской дело не ограничилось. «Изнемогаю от любви и желания» бессовестно строчила эта красная тряпка «Когда же мы увидимся, любимый?» Виделись они часто. Ровно в те временные отрезки, на которые приходились коммандировки моего кораблестроителя. Мои вытаращенные глаза ошалело носились по экрану, глотая одну горькую пилюлю имейла за другой. Последняя, датированная сегодняшним днем, застряла в горле, заставив закашляться. «Я мечтала сказать тебе об этом, глядя в твои необыкновенные шоколадные (поэтесса недоделанная!) глаза. Но к сожалению, придется ждать еще две долгих недели, прежде чем я могу сжать тебя в своих объятиях! Мой родной, милый, любимый, я беременна! Это такое счастье!» Дальше лился еще целый ручей восклицательных знаков, но врожденный инстинкт самосохранения не позволил мне окунуться в него с головой. «Вот сволочь! Как он мог!» забилась в истерике моя блондинка. «А ведь Маркус специально не закрыл свой профиль и оставил компьютер включенным» прозвучал сквозь ее рыдания незнакомый ровный голос. «Ему просто не хватило смелости рассказать тебе правду, глядя в глаза». Тогда в этой шикарной лондонской квартире, которая в одночасье перестала быть моей, меня, пораженную громом неожиданнного открытия, впервые посетила рассудительная дамочка с темной шевелюрой и моими чертами лица. Мой теплый комфортный мирок разорвало на части взрывом предательства. Мне хотелось разрыдаться, но слез как на зло не было. Было одно лишь горькое сожаление о всех тех приятных привычках, что мне предстояло потерять с уходом Маркуса. И еще немного серого дребезжащего страха перед заступившей на порог неизвестностью. Вечером у нас состоялись «разборки». Некогда мой, а теперь совершенно чужой мужчина ничего не отрицал и ни в чем не расскаивался. Этот наглец даже попытался свалить часть вины на мои хрупкие женские плечи. «Ты холодная. Я замерз с тобой» заявил сдержанный бизнесмен, ни разу не признавшийся мне по-настоящему в любви. Меня так и подмывало обрушить на его подлую поредевшую макушку ведро ответных обвинений. Но мудрая брюнетка заткнула мой открывшийся уже в возгласе негодования рот. «Тебе выгоднее остаться его другом» прошептала она мне на ухо «Обозвать этого гада козлом рогатым ты сможешь, когда у тебя будет жилье и копеечка на счету. А пока лей слезы по обманутой любви». Я так и сделала. Маркуса мои всхлипывания удивили и даже немного расстрогали. «Прости меня» выдавил он, состоив мучительную гримассу, «Конечно, я тебе помогу первое время. Ты ни в чем не будешь нуждаться». «Буду! Я буду нуждаться в тебе» подкинула бревнышек трагизма в загоревшийся между нами огонек былой страсти я. Расчет оказалася верным. Вместо того, чтобы облегченно хлопнуть дверью, сбежав от разъяренной мегеры, Маркусу пришлось по возможности заглаживать свою вину перед незаслуженно обманутой влюбленной женщиной. Он нашел мне жилье, и оставил в моем распоряжении кредитную карточку до того времени, когда я обзаведусь работой. Однако снова водружать себе на спину тяжелое бремя трудовых будней у меня не было ни малейшего желания. Искать платежеспособного спутника оказалось намного увлекательнее, нежели рассылать СиВи и таскаться по унизительным собеседованиям. Перебрав несколько состоятельных британцев, я, устав от серости и моросящего дождика, уложила в чемоданчик блондинку и брюнетку и уехала в гости к морю, солнцу и новым впечатлениям. В Канны.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
Похожие книги на «Замуж за миллионера»
Представляем Вашему вниманию похожие книги на «Замуж за миллионера» списком для выбора. Мы отобрали схожую по названию и смыслу литературу в надежде предоставить читателям больше вариантов отыскать новые, интересные, ещё непрочитанные произведения.
Обсуждение, отзывы о книге «Замуж за миллионера» и просто собственные мнения читателей. Оставьте ваши комментарии, напишите, что Вы думаете о произведении, его смысле или главных героях. Укажите что конкретно понравилось, а что нет, и почему Вы так считаете.