Трейси Гузман - Райская птичка

Мысль о том, что придется сказать Стивену правду, которая, вероятно, его опустошит, была Финчу невыносима. Помоги мне, Клэр . Он закрыл глаза и зарылся лицом в накрахмаленную простыню в горячей мольбе к небесам – чтобы в эту минуту ее голос не стих для него навсегда, подобно звезде, упавшей с темного неба в бездну молчания.

Ее дыхание согрело ему щеку. Мне больно видеть тебя таким.

Как мне быть?

Наступила тишина, и в этой тишине глухим ударом по сердцу Финч ощутил каждый день, прожитый без жены. Что ты сказал Элис, когда она спрашивала тебя сегодня о Натали? Теперь я то же самое скажу тебе. Стивен взрослый. Он сделает собственные выводы о том, что ты ему расскажешь, и о тех, кто участвовал в этой истории.

Ему будет больно.

Да. Но он будет исцелен. Его семья больше, чем он думал. Сводная сестра и ее мать. Мужчина, которого любит последняя, племянник того мужчины и женщина, которая о них всех заботится. И ты, Денни. Разве ты ему не друг?

Это разные вещи.

Клэр насмешливо фыркнула, и ее волосы защекотали Финчу ухо. Ах, неужели? Укладывайся спать, дуралеюшка. Ты вконец себя извел. Нужно набираться сил, если хочешь катать моего внука на своем упрямом загривке.

У себя в номере, слишком взбудораженный, чтобы спать, Стивен загрузил фотографии в ноутбук, быстро направил их в лабораторию и отстучал сообщение Крэнстону. Рискуя навлечь на себя гнев Финча (который, впрочем, не обещал быть настолько лютым, чтобы его нельзя было умаслить), он послал несколько фотографий миссис Блэнкеншип, проинструктировав ее как можно скорее распечатать их и показать Байберу: Агнета на заднем дворе рядом с одной из своих скульптур; Элис и Агнета под картиной; и, чтобы показать Байберу, что его дочери симпатичен человек, которому он поручил ее разыскать, – фото, где они с Агнетой стоят у камина. Закончив, Стивен растянулся на постели и сложил руки за головой, глядя на низкие балки потолка и гадая, где может находиться третья панель.

Элис и Агнета в один голос утверждали, что никогда не видели оставшейся секции триптиха, и у Стивена не было причин им не верить. Теперь, когда они с Финчем нашли вторую панель, Стивен был уверен, что на третьей увидит беременную Элис, поскольку картина с Натали и Агнетой напоминала вторую фотографию, которую Натали отсылала Байберу.

Все дороги вели к Натали. Стивен прикрыл глаза ладонью и сосредоточился на ней, пытаясь проскользнуть к ней в голову. Она была достаточно умна, чтобы понимать ценность картины, поэтому вряд ли избавилась бы от нее. При одной мысли об этом Стивена бросало в дрожь: растерзанное полотно Байбера на верхушке мусорной кучи или закопченное до неузнаваемости, в обгорелой раме на какой-нибудь безымянной аллее. Нет. Натали была умнее. Сохранить картину, и сохранить в тайне, чтобы только она и Томас знали о ее существовании, – вот, что доставило бы ей удовольствие. Еще одно связующее звено между ними. Еще один секрет от Элис.

Значит, если Натали не избавилась от панели, она где-то припрятана. Страховать картину было рискованно, ведь тогда могла раскрыться тайна ее существования. Стивену приходило в голову только два варианта: Джордж Рестон-младший или Эделлы. Хотелось бы, конечно, чтобы полотно оказалось в руках ни о чем не подозревающих и слегка туповатых Эделлов, но гораздо более вероятный и неприятный сценарий заключался в том, что Натали поручила Джорджу держать картину при себе. Если тот знает, что Натали умерла, он наверняка попытается как можно скорее продать картину. При мысли о том, что другой оценщик из другого аукционного дома в эту минуту работает над описанием третьей панели триптиха, на дно желудка Стивена лег камень, а голову прорезало спиралевидными вспышками света. Они с Финчем должны были найти картину раньше остальных.

Стивен покосился на ночник и нащупал его выключатель, потом потащился в ванную за холодным компрессом для головы. На обратном пути к постели он повернул ручку термостата, дождался, пока вентилятор перестанет жужжать и гонять по комнате горячий воздух, и только после этого залез под одеяло. Скоро наступит утро, и у него будет еще один шанс подтолкнуть Агнету к воспоминанию о какой-нибудь смутной, но очень важной детали, которая даст ему ключ к разгадке.

Желтки скользили по тарелке, натыкаясь на мягкую кашу бобов, которую он сдвинул на край. Есть яйца после половины одиннадцатого утра было ошибкой, решил Стивен. К этому времени они уже потеряли аппетитный вид, и Стивен с завистью поглядывал на нетронутый сэндвич Финча, в котором ароматный запеченный перец выглядывал из-под гренки и полоски молочно-белого сыра. Неудачный заказ всегда расстраивал. Стивен утешался сладким латте и подумывал заказать чуррос [59] Сладкая обжаренная выпечка из заварного теста. , блюдо, которым можно было наслаждаться в любое время дня.