Ника Анид - Разведчицы

Это мечтательная, искренняя, добрая, очень энергичная и любознательная девушка, она обожает книги о любови и всегда находит повод для радости даже в самые трудные дни. А еще она обладает способностью располагать к себе людей независимо от их пола, возраста и статуса. Внешне же сестры не были похожи. Беатрис – брюнетка среднего роста, с карими глазами и приятными чертами лица. Я – Кира, мне двадцать три года. Что я могу сказать о себе? Я инициативная, отзывчивая, веселая, умею поддержать любой разговор, веду свой дневник, где размышляю над происходящим вокруг. У меня длинные и густые русые волосы, большие карие глаза, аккуратные черты лица. И хотя роста я небольшого, это не мешает мне получать комплименты. Я не родственница Луизе и Беатрис, но за столько лет, проведенных вместе, они стали мне самыми близкими людьми, никого ближе у меня не было.

Мы собрали свои личные вещи, их у нас было не особенно много, и нам еще дали сундук с вещами, которые могли нам понадобиться.

– Даже не верится, что это последний вечер, который мы проведем здесь! – сказала я.

– Да. Я буду скучать, – отозвалась Луиза и подошла ко мне.

Мы стояли и смотрели в небольшое окно нашей комнаты.

– Интересно, что ждет нас впереди? – спросила Луиза.

– Надеюсь, только хорошее, – уверенно произнесла Беатрис и обняла нас.

Мы легли спать.

В шесть утра за нами приехала карета. Нам помогли донести сундуки и погрузить их. Многие воспитанницы вышли в коридор попрощаться, они желали нам удачи, многие хотели поехать с нами, мы обнимались и, конечно же, плакали. На улицу вышли наши преподаватели и начальница института, за столько лет обучения ставшие нам как родные. Они тоже не смогли сдержать слез, мы обнялись и, наконец, сели в карету.

Путь нам предстоял неблизкий: сначала двенадцать часов в карете, а потом еще на поезде. По прибытию нас должны были встретить и отвезти в лагерь. С нами были два сопровождающих солдата, не особо разговорчивых, мы даже их имен не знали. Нам дали с собой еды и одеяла в карету, так как на улице было довольно прохладно. Первые часа четыре мы проспали, потом была остановка. Мы вышли на улицу перекусить, кучер напоил лошадей, все немного передохнули и где-то часа через два двинулись дальше. Так мы останавливались раза три, но, несмотря на остановки, к поезду мы приехали рано: он отправлялся в шесть утра.

– Мне так уже не терпится приехать в лагерь, – сказала Беатрис.

– Успеем! – ответила Луиза.

До поезда оставалось три часа. Мы сидели в карете, так как на улице было прохладно. Беатрис смотрела на часы каждые пять минут, ей не терпелось сесть в поезд и поскорее доехать до лагеря. Луиза спала, я смотрела в окно и позже тоже задремала. Наконец подъехал поезд, и мы прошли в вагон. Никогда раньше мы не ездили на поездах, поэтому восторгов у нас было много! В поезде было много военных, кто-то читал газеты, другие пили чай и вели беседы. Мы тоже не отказались от чая, а потом решили отдохнуть. Я села поудобнее, закуталась в плед и открыла дневник. Я долго думала, что написать, но, глядя на чистый лист, вспомнила слова Натальи Александровны: «Как вы знаете, сейчас идет война», и я написала только одно слово: «война» … И задумалась: что мы знаем о ней? Я оставила лист с одним единственным словом и перевернула страницу: с этого дня начиналась новая глава нашей жизни, и мы не знали, что она нам принесет, все было настолько непредсказуемо, что одновременно и вызывало любопытство, и пугало…

Мы ехали на войну, но не понимали этого до конца, мы не понимали смысл этого слова. Мы знали только теорию, которой нас обучили в институте, но к войне подготовиться невозможно. Мы были слишком молоды и наивны, мы видели в войне только романтику – место, где совершаются подвиги, где есть настоящая любовь. Мы мечтали о такой любви, о которой написано в книгах: о рыцарях, которые совершают подвиги ради своих возлюбленных и хранят их надушенные платочки у себя под сердцем. Но не менее сильным было и желание, чтобы нами восхищались, ставили в пример. Мы хотели доказать всем, на что мы способны, но мы не понимали единственного: то место, куда мы едем, – это не книга, и мы в ней не главные персонажи, у которых все планы и мечты безоговорочно сбываются, и которые в конце концов становятся героями и побеждают, несмотря ни на что. И мы не писатели, которые пишут эту книгу, и если им не нравится финал, то они всегда могут переписать его. Это наша настоящая жизнь, это наши судьбы и судьбы людей, и переписать в ней что-то, или исправить, или стереть невозможно.

Читать дальше