Лиза Олдоак - Любовь vs зависимость

– Ты мне просто завидуешь, Жоз.

– Завидую? Да я тебя, глупую, уберечь хочу. Вспомни, что было с тобой в прошлый раз. Ты готова к повторению сексуального марафона, да еще умноженного на три? Слушай, может он замучивает до смерти, а потом его охранники потихоньку закапывают где-нибудь в лесу?

– Перестань молоть чушь, Жоз!

– Он уже испортил тебе всю жизнь, Алиса. А ты все еще думаешь, что тебе повезло.

– Хватит зудеть! Мне тошнит от твоих нотаций!

– А меня мутит от того, как ты радостно бежишь навстречу этому моральному садисту! А потом будешь полгода выть, как побитая собака: ах, он меня забыл! Ах, он меня бросил! А я буду вытирать твои сопли.

Короче, мы с Жоз поругались. Первый раз в жизни. Думаю, она что-то чувствовала, когда не хотела отпускать меня в Майами. Я хлопнула дверью и поехала домой. Мне же нужно собраться! Едва я переступила порог, позвонил Крэш.

– Алиса, есть два рейса на Майами. Один через три с половиной часа. Второй – утром. Что ты выбираешь?

– Сейчас!

Это означало еще одну ночь с Рэмом.

– А собраться успеешь?

– Успею!

– Я буду встречать тебя в Майами.

Уже через несколько часов я летела с ним по ночному шоссе среди ярких огней на долгожданную встречу, а из динамиков звучала песня Рэма: «Ты однажды придешь, ты однажды придешь ко мне по радуге…».

Мы свернули с шоссе на другую дорогу, уже не столь ярко освещенную. Потом фонари совсем исчезли, в свете фар вокруг тянулись густые заросли. Машина остановилась перед кирпичной стеной и автоматическими воротами.

– Руди, это мы, – произнес в динамик Крэш, и ворота открылись.

Мы въехали в подземный гараж, потом поднялись по лестнице и вошли в просторный холл в стиле хайтех. Помещение казалось еще просторнее за счет двух стеклянных стен. Крэш указал на одну из них.

– Тебе туда. А вещи я отнесу наверх, – и он понес мою сумку по широкой винтовой лестнице на второй этаж.

Я подошла к стене, и она отодвинулась, открывая выход на террасу, с которой вниз спускалась лестница. По обеим сторонам лестницы среди цветущих растений были спрятаны светильники. Лестница заканчивалась еще одной площадкой, с которой открывался вид на океан. Его темная масса дышала внизу как огромный дремлющий зверь. На ступеньках сидел Рэм с коктейлем в руке. Второй коктейль стоял с ним рядом.

Я подошла и села на ту же ступеньку.

– Привет.

Он протянул мне коктейль.

– Как долетела?

– Нормально.

– Сердишься?

– За что? – удивилась я.

– Что долго не звонил.

Я только отрицательно покачала головой. Он извиняется?!

– Со своим парнем помирилась?

– Нет.

– Значит, нашла другого.

– Нет.

Рэм посмотрел на меня вопросительно. Что ты хочешь услышать? Что ждала твоего звонка каждую минуту? Что все остальные мужчины в мире для меня не существуют?

– Надеюсь, это не из-за меня?

– Нет.

Снова недоверчивый взгляд.

– Это радует, – с сомнением в голосе. – Есть хочешь?

– Мороженое?

Он прыснул так заразительно, что я засмеялась вместе с ним.

– Кстати, блузка не пострадала?

– Нет, как видишь, – я была в той самой блузке.

И вовсе не потому, что мне нечего больше надеть. Просто, чтобы ему напомнить.

– Это хорошо. Она тебе идет. А насчет еды, то кроме мороженого есть еще много чего. И можно съездить в ресторан.

– Я не голодна.

– Уверена? – левая бровь вскинута как курок, в глазах чертики. – До завтрака далеко.

– Если буду умирать с голоду, съем тебя.

– Боюсь, что Крэш не позволит, – засмеялся он.

Эта ночь была просто волшебной. Мы купались в океане, бродили по берегу нагишом и целовались до умопомрачения. Рэм спел мне свою новую песню под аккомпанемент прибоя и его голос летел к звездам, рассыпаясь на волнах лунным светом. Потом мы отмокали от океанской соли в джакузи, ели фруктовый салат и клубнику со сливками прямо на полу ванной, причем Рэм норовил выхватить самые крупные ягоды из моей вазочки и даже из моего рта. Тогда я вымазала его остатками взбитых сливок и заявила: единственный способ, чтобы мне перепало хоть что-нибудь – слизать это лакомство. А потом проделала все аккуратненько к большому удовольствию Рэма. Правда, после этого все рано пришлось снова лезть в джакузи.

Потом мы в живую исполнили «Попрыгаем, крошка!», все три куплета. Несмотря на то, что говориться в тексте, кровать выдержала. Рэм сразу заявил, что мы плохо старались, и придется сделать дубль два. Я же предположила, что его мебель выдержит и атомный взрыв. Мы поспорили под… (не скажу что) и полезли под кровать, чтобы выяснить, кто прав. У кровати оказалась железная рама, поэтому я выиграла. Но Рэм, конечно же, был этому только рад – приз того стоил.