Юлия Руденко - Женщина

– Нет! Не останавливай меня. Я должна помочь. Я видела, у него ещё есть шанс. Я на станцию.

– Подожди, я с тобой. Да подожди же. Ох, сумасшедшая. Я догоню, мне нужно хоть одеться.

Лия бежала как никогда. Ей ничего сейчас было не страшно. Она верила, что должна успеть, или это никогда не закончится.

– Через лес. Так быстрее, – пришла ей мысль.

– Скорая? Добрый вечер! Машину на железнодорожную станцию. Моё имя Дан.

– Что случилось?

– Не знаю, но уверяю вас, что вы там нужны. И быстрее.

– Мужчина, это странно. Не находите? Кто будет платить за ложный вызов?

– Я сейчас продиктую вам мои данные. Конечно, я заплачу за всё. Только прошу – скорее.

Под фонарём на перроне сидела на коленях Лия. Возле неё лежал пожилой мужчина. Она держала руками его голову и молилась. Слёзы капали на его лицо, но она слышала ещё стук его сердца и надеялась на чудо.

И вдруг… Звук сирены…голоса… врачи… Дан… носилки…

– Этому мужчине повезло, что вызвали нас. А кто вызвал скорую? Не знаем. Какой-то парень звонил. Не важно. Главное успели. Заводи. Поехали.

– Я успела, – произнесла Лия первые за несколько часов слова, лёжа всё там же под фонарём.

– Ты молодчина! Я горжусь тобой. Извини меня, что я не верил тебе, – ответил любящий её мужчина, лежащий рядом под фонарём.

– Смотри, какие звёзды на небе! И кровать у нас сейчас удобная! – наконец-то рассмеялись они, повернувшись друг к другу лицом растворились в сладостном поцелуе. В нём было всё – надежда, вера и удовлетворение.

P.S. Больше Лии никогда не снились такие сны. Но каждое лето, приезжая на дачу, ходили иногда в одиннадцать на станцию. Ложились в их «кровать», любовались звёздами и утром следующего дня с огромным удовольствием завтракали с лучшим другом, которому спасли жизнь.

Их было трое. А возможно и больше…

С разным внутренним миром, воспитанием, материальным положением, вкусом и привычками.

– Так что же их связывало?

– Все они были жертвы!

Тихое уютное кафе. Еще год назад они не знали даже о существовании друг друга. Анастасия, Ольга и Аглая. Три разных человека соединил момент сегодняшней встречи. Выйдя из кафе, они никогда больше не встретятся, но помнить эту историю одного года своей жизни будут всегда. Но пока они находятся в этом мгновении и готовы хотя бы день почувствовать себя настоящими и открытыми. Не боясь и не стесняясь, они заказали себе выпить. Выбор их так же кардинально отличался, как и их жизнь, но общее у них все-таки было. Они были жертвы своей слабости и привычек. Жертвы социума и морального насилия внутри себя.

Анастасия заказала сто грамм виски, Аглая вино, ну а Ольга водку. Их троих не смутил такой выбор. Они были к нему готовы, они знали друг о друге всё.

***

Отец Анастасии был очень известным и влиятельным человеком в городе. Он владел целой сетью ресторанов и решал многие вопросы, не выходя из кабинета. Дочь, помня частично детство и получая размытые ответы о том, как они жили, когда ей не было пяти, в свои молодые годы не нуждалась ни в чем. Училась в самой лучшей и престижной школе, получила позже образование в Европе и по возвращению, получив в подарок машину, квартиру и спа-салон, жила, видя мир вокруг себя только в розовых очках. «У меня всё хорошо, значит и у всех так же. Иначе я не знаю». Измученная ежедневным шопингом и вечерними тусовками даже не хотела думать о том, почему ей часто снится один и тот же сон. Она маленькая, коммунальная квартира и ежедневные ссоры родителей. «У нас закончились деньги? Придумай что-нибудь!» – возмущалась мать.

– Это сон или мои детские воспоминания? – спрашивала Анастасия у себя. – Да вряд ли. Мы не могли жить в нищете. У меня всегда всё было.

Но сон не переставал ей сниться. И она начала напрягать свою память.

– Мам, покажи мне мои детские фотографии, – попросила она.

–Я не помню, где они. Будет время, поищу, – ответила Евгения Павловна дочери.

Евгения Павловна была женщина, не соответствующая своему возрасту. Их часто принимали за сестёр, ведь отец ничего не жалел для своей жены, а та в свою очередь пыталась успеть всё и везде. Было такое ощущение, что ей много лет чего-то не хватало, и сейчас она не упускала ни одного момента сделать с собой, надеть на себя… И, зачастую, это выглядело очень нелепо и даже можно сказать безвкусно. Всё и сразу.