Елена Прекрасная - Любовная Любовь

В начале ноября мне позвонила очень близкая подруга из Конёво. Маша была на год старше. Учились мы в разных классах, поэтому и компании у нас были разные. Занимаясь в одном театральном кружке, мы очень сблизились. Общаться нам удавалось редко, но всегда очень тепло, откровенно, по душам. Было между нами что-то незримо связующее и настоящее. Она практически единственная, кто открыто поддержал меня в той ситуацией с секс-гигантом Алексеем. Примерно с того времени мы и начали тесно дружить. Машка была очень активной девочкой, артистичной, мы часто вели праздничные концерты в сельском клубе. Но при всей своей общительности и дружелюбности была очень застенчива. Стеснительность её, возможно, объяснялась некими комплексами из-за лишнего веса, несмотря на который у этой весёлой пампушки-хохотушки было огромное количество друзей. После девятого класса она поступила в колледж Заозёрска. Когда я только уехала в город учиться, Маша уже получала среднее специальное образование.

Всего года полтора назад мы с моей Машулей сидели у неё в комнате и шёпотом обсуждали разновидности поцелуев. Можно даже сказать, я учила её теории поцелуя (хотя сама не то чтобы владела этим умением в совершенстве). Экспресс-обучение техникам слюнообмена должно было пригодиться подруге со дня на день, так как её впервые пригласил на свидание парень. Они познакомились по телефону. Маша звонила родственнице и, неверно набрав номер, попала на Влада. И вот Маша сообщает мне, что выходит замуж. Влад, к поцелуям с которым я её готовила, сделал ей предложение. Удивительно до чего может довести случайное, безобидное общение по телефону. Хотя это было не просто общение. Они часами болтали о всякой чепухе в то время, когда я тщетно пыталась дозвониться до Маши. Узнав о свадьбе, я была очень рада за любимую подружку.

– Конечно! Я приеду! А когда? – радостно кричала я в трубку.

– Шестого ноября. В пятницу. В одиннадцать утра выкуп невесты дома в Конёво, в час регистрация в Заозёрске.

– Вот блин, ехать тогда надо в четверг, а у меня учёба, – я немножко расстроилась, ведь мне совсем не хотелось пропускать занятия.

– Только попробуй не приехать, я обижусь, – Маша пригрозила мне так серьёзно, будто она уже заранее обиделась.

– Ладно, спрошу у мамы, – пообещала я, понимая, что пропускать свадьбу подруги мне не хотелось ещё больше.

Мама, естественно, была против прогулов, но я ведь нынче свободная и кругом взрослая. С горем пополам мне удалось уговорить её разрешить мне приехать в пятницу в день свадьбы. На подарок я потратила всю стипендию, и шестого ноября ранним утром на автобусе приехала в Совду. Дождавшись на вокзале поезда, я запрыгнула в вагон, где меня ждала Оля. Она поступила в университет в Мовшовске, и в этом учебном году мы ещё не виделись. Оля тоже была приглашена на свадьбу, так как Машин жених приходился ей многоюродным братом. Всю дорогу мы дико ржали и делились впечатлениями об учёбе. Проживание в разных городах лишило нас привычной возможности частого общения, а тут по пути выдалось почти пять часов для увлекательнейших историй. Я безумно соскучилась по своей подружке.

С поезда нас встречал родной брат Оли на своей машине, и мы помчались прямиком на выкуп, минуя родительские дома. Мамы и папы всё равно в это время работали, а нарядные платья уже заранее были на нас. Красоту необыкновенную и неповторимую мы навели ещё в прекрасных комфортабельных туалетах поезда, что ездит со скоростью велосипеда и ломается примерно каждые сорок минут пути. Думаю, остальные пассажиры были очень благодарны за то, что мы разбавили привычную эржэдэшную благовонь нежными и тонкими ароматами ванильно-кокосово-шоколадно-арбузного дезодоранта. Хотелось бы отдельно отметить прелесть натягивания колготок в тамбуре и выведение угольно-черной подводкой утончённых стрелок, прикрывающих две трети века.

Мы попали с корабля на бал, опоздав на целый час, но монетки ещё бренчали в карманах гостей, лимончики аккуратно лежали на тарелочке, а шампусик бережливо охранялся самыми ответственными, кажется, слегка поддавшими тётеньками. Тамада, стоя на небольшой табуретке, громким командирским голосом пыталась выстроить из гостей живой ручей, размахивая прозрачным мешочком с солью над головами толпящихся в сенях людей. Гости прикрывали кудри, обильно сбрызнутые лаком с блёстками. Жених широко и нервно улыбался, иногда переходил на истерический хохот, к нему тут же подбегали подружки невесты и давали успокоительное в белом пластиковом стаканчике. Нужно было срочно начинать. Невесту мне удалось увидеть лишь мельком сквозь чуть-чуть приоткрытую дверь её комнаты. Я не обратила внимания на её красоту, но заметила, что Маша ужасно взволнованна, говорит мало, что ей обычно не свойственно.