К. Шаталова - История одной женщины

Через одинадцать дней маму выписали из роддома в удовлетворительном состоянии, и она в тот же день полетела ко мне в больницу.

Одна из санитарок шёпотом посоветовала брать меня в охапку и бежать из больницы как можно быстрее, в то время по неизвестным причинам в отделении, в котором я лежала, была очень высокая смертность.

Сердце моей матери, которое и так уже натерпелось горя, дрогнуло, и она приняла решение бежать!

Написав расписку о том, что сама несёт ответственность за жизнь дочери, под укоризненным взглядом заведующего отделением она укутала меня в байковое одеяло и, прижав к сердцу, вышла из больницы, не оглядываясь.

Перед самыми родами бабушка и дедушка сжалились над мамой и разрешили вернуться в квартиру. В ней мама наконец сделала отдельную детскую, ведь сын не прожил в этом доме ни одного дня. Накануне родов она сама повесила в комнате занавески, поклеила обои и поставила чудный ночник, который привезла ей подруга из Португалии. Осталось только купить и собрать кроватку. Это она поручила сделать отцу, так как была суеверна.

Выйдя со мной на руках из больницы, мама зашла в таксофон и набрала домашний номер. Трубку взял один из друзей отца, пьяным голосом он поздравил маму с пополнением и передал ему трубку.

Отец не мог связать двух слов. Все эти дни он заливал горе утраты мечты о сыне. Мама поняла, что помощи ждать неоткуда. Достав из кармана последние пять рублей, со мной на руках она пошла ловить такси.

Приехав домой, она обнаружила шумную компанию пьяных мужиков, передвигающихся по пыльной квартире практически по стенке. Детская была заблёвана, кроватки не было. Собрав все свои силы в кулак, сжав губы и засучив рукава, мама сначала выгнала всю пьяную компанию вместе с отцом из дома, а затем принялась отмывать квартиру от следов рвоты и разлитого по всему полу алкоголя.

В доме не было ничего для младенца: ни коляски, ни кроватки, ни пустышки. Это она поручила приобрести Виталию, когда писала ему длинный список покупок и отдавала на это все свои декретные деньги. Молока у мамы не было, а на дворе стояло тридцатое апреля. Это был последний день работы магазинов, молочных кухонь, поликлиник и всего остального. В те годы город в майские праздники полностью был парализован. Все люди отдыхали и отмечали его, не думая о плохом.

К счастью для мамы, в лифте по дороге домой она познакомилась с женщиной, умилившейся моей беззубой улыбкой. Оказалось, что она живёт несколькими этажами ниже и у неё тоже есть малыш одного возраста со мной. Спустившись к ней, мама, робко позвонив в дверь, попросила меня покормить. Так они стали подругами, а я приобрела молочного брата – кстати, тоже Александра.

Через несколько дней отец пришёл просить прощения. Мама простила только потому, что физически не могла справляться со мной самостоятельно. Деньги он, естественно, пропил, но принёс с собой красивую люльку, оставшуюся от другого малыша, которую ему отдал один из друзей. Войдя в дом и посмотрев на меня, он сказал фразу, после которой, как утверждает моя мама, он умер для неё на всю оставшуюся жизнь.

– Какая она красная, сморщенная, на фига ты забрала её? Она же вся больная и всё равно не жилец, сама же говоришь, что что-то у неё там не сократилось. Давай отдадим её и через полгодика попробуем ещё раз, тогда у тебя точно получится родить мне сына.

Мама развернулась и ушла в детскую, надеясь на то, что в отце снова говорит алкоголь и он не ведает, что несёт.

Я постоянно болела. Отсутствие иммунитета сопровождалось болезнями с высоченными температурами и судорогами. Перерывов между ними практически не было, угрозу для меня составлял любой фактор: сквозняк, чих прохожего, насморк мамы. Я часто теряла сознание, иногда даже от плача, переходившего в истерическое закатывание. Моя мягкая половинка была исколота антибиотиками, я даже писала с их запахом.

Районный педиатр после первого планового осмотра заключил, что я не жилец и проще будет взять меня за ногу и выбросить в окно – это дословно. Мама же спустила с лестницы его.

Счастье, что у мамы появился друг. Он был фельдшером на скорой помощи и жил в соседнем подъезде. Регулярно он колол мне антибиотики или ставил уколы для снижения температуры.

Так мама вытягивала меня долгих 5 лет, пока вилочковая железа не сократилась. Только тогда она увидела, что небо голубое, птицы красиво поют и вообще она всё еще пока жива. Но это будет чуть позже, а пока история с моим отцом развивалась по грустному сценарию.