Анна Тищенко - Встреча в Рождество

– Официанток?

– Да нет, тролля.

Клаус не сдержал улыбки.

– Послушайте, я знаю, наше королевство самым серьезным образом скрывает свое существование, но… Люди не безнадежны, право. Их душа открыта сказке, они понимают красоту и верят в чудо. Да вот, хотя бы.

Перед ними, как вкопанный, остановился малыш. Он с восторгом смотрел на эльфа, который в порыве чувств размахивал рождественским жезлом. Точнее палочкой, оклеенной цветной папиросной бумагой и украшенной блестками, остролистом и омелой. Но смотрелся этот бутафорский жезл совершенно волшебно. Лучистые детские глаза светились восторгом и обожанием. Офицер государственной безопасности смягчился и просветлел.

– С наступающим тебя, малыш! Хочешь конфетку?

Ребенок отрицательно покачал головой.

– Тогда ты, наверное, хочешь взмахнуть моей волшебной палочкой?

Эльф присел на корточки, чтобы ребенок не стеснялся и почувствовал себя увереннее. Мог не стараться. С энтузиазмом юности малыш схватился за длинные уши и со всей силы дернул их на себя.

– Офигительные уши! Мам, я хочу такие, купи мне!

По понятным причинам снять желаемое с головы бедняги ребенку не удалось. К счастью, песнь коллеги агента госбезопасности перекрыла и его стон, и хриплый кашель ворона, за которым он безуспешно пытался скрыть свой ехидный смех.

…We wish you a merry Christmas…

– Да спойте уже что-нибудь приличное! – взмолился Клаус. – Тошнит уже от этой пакости.

Эльфийка запнулась немного, помолчала и вдруг начала негромко, нежно, с ноткой грусти:

…Oranges and lemons, Апельсинчики как мед

Say the bells of St. Clement’s. В колокол Сент-Клемент бьет

You owe me five farthings, И звонит Сент- Мартин:

Say the bells of St. Martin’s «Отдавай мне фартинг!»

В воздухе словно поплыли звенящие голоса Лондонских колоколов. Тревожные, волнующие ноты, полные необъяснимой красоты и печали. Клаус вздрогнул. Почему она выбрала именно эту старинную детскую считалку? Никто сейчас ее не помнит, а уж какой страшный у нее конец… Клаус повернулся взглянуть на прохожих. Нет, никто и внимания не обращает, все так же жизнерадостно снуют между кафе и магазинами… И тут он увидел ее.

Девушка стояла, в волнении стиснув руки на груди. Снежинки падали на ее лицо и тут же таяли, загораясь алмазными искорками. Она была похожа на принцессу из сказки, ничего в ней не было современного, ничего, что роднило бы с этой толпой. Золотые волосы, слишком длинные и неуложенные, были на старинный манер переплетены тонкими косичками, фигурка имела те крутые изгибы, что привели бы в ужас современных модельеров, предпочитающих модели среднего пола. Ведь в современном мире никогда не знаешь, кто именно наденет твое дизайнерское платьице – мужчина или женщина. А эти женственные формы не портило даже мешковатое пальто, явно с чужого плеча, и потертые сапожки. На низком каблуке, а ведь она и так такая маленькая. Наверное, едва ему по плечо. Но самое главное, ее губы беззвучно повторяли слова давно забытой песенки.

Гомон людей, нудная речь офицера, нотации Ричарда… Все смолкло. Даже течение времени замедлилось. Так, будто он в зеленой стране эльфов. Только их магия повелевает временем, заставляя песчинки в часах вечности остановиться. Клаус, как во сне, шагнул вперед. Она подпевала. Сначала беззвучно, потом он услышал ее голос. Гораздо более чистый и звучный, чем у эльфийки, которая пела:

When will you pay me? И Олд Бейли ох сердит.

Say the bells of Old Bailey. Возвращай должок! – гудит.

When I grow rich, Все вернут с получки! – хнычет

Say the bells of Shoreditch. Колокольный звон Шордитча.

– Откуда вы знаете слова этой старинной песенки?

– Так я сама из старинного городка. На самом севере Англии.

Обернулась с доверчивой улыбкой.

– Знаете, там у нас совсем ничего не происходит. Кажется, веками. Матери поют детям те же колыбельные, что и пять веков назад, рассказывают долгими зимними ночами страшные сказки, что слышали от своих бабушек. На главной площади паб «Black guy», ему 500 лет. Смена названия – новости еще на полвека.

– А он сменил название?

– Что вы, нет, конечно. Как можно. Хотя неплохо бы, в наш век толерантности.

Оба рассмеялись.

– Знаете, мне бы так хотелось увидеть все эти храмы. Сент-Мартин и Олд-Бейли. И другие. Но я впервые в Лондоне и ничего тут не знаю, и никого, и мне…

Она немного смешалась, покраснела и робко взглянула в его смеющиеся глаза:

– … немного страшно, если честно.

– Если позволите. Я тоже впервые в Лондоне, но устрою вам маленькую экскурсию по всем старинным храмам, по средневековому Лондону. Я могу узнать ваше имя?